Дмитриева Наталья ПРИНЦЕССА, КОТОРАЯ ЛЮБИЛА ЧИТАТЬ

В одном королевстве на берегу озера, круглого, как чаша, в окружении дубовых рощ стоял замок из молочно-белого камня. Это был чудо, а не замок: его башни были украшены затейливой резьбой, крыши покрывала разноцветная черепица, а на тонких шпилях развевались флаги, один другого длинней, и вращались позолоченные флюгеры. Конечно, в таком замке мог жить только король — он и жил там вместе со своей королевой.

Королевство у них было не очень большим, но и не маленьким, так что забот у короля хватало. Королева помогала ему изо всех сил, и король был очень доволен этим, хотя порой ворчал, что она слишком много на себя берет. Но если надо было проверять отчеты из казны или решать, объявлять ли войну соседу, он положительно не мог обойтись без ее советов. И когда они оставались вдвоем, король нежно гладил королеву по плечу и с удовольствием повторял:

— Что за славная у меня женушка.

Словом, он очень ее любил, и были только две вещи, которые его в ней не устраивали.

Во-первых, книги. Когда она еще принцессой прибыла к нему в замок, среди ее приданого обнаружилось десять больших томов, переплетенных в позолоченную кожу. Тогда король не придал этому значения, хотя про себя и недоумевал, зачем они ей понадобились. Но через год после свадьбы книг стало уже четырнадцать, еще через год — двадцать, а еще через три для их хранения пришлось отвести отдельную комнату, которую королева называла своей библиотекой.

Если при короле говорили это слово, он начинал хмуриться. Нет, он был не против того, чтобы его жена умела читать; ему даже нравилось, когда она читала ему вслух. Но держать в замке столько книг, что они занимают целую комнату — это уже излишество. И короля очень беспокоило, что подумают соседи, если узнают об этом. Ни у кого из них жены не собирали книг десятками. Многие короли постарше вообще считали, что чтение портит характер королев: оно заставляет их неподобающе много думать и отвлекает от других важных дел. В своих владениях эти короли запрещали женам учиться грамоте, но наш король не мог этого сделать. Во-первых, она умела читать еще до их знакомства; во-вторых, он все-таки любил королеву и не хотел ее огорчать. Только всегда предупреждал, чтобы она не выходила к гостям с книжкой в руках.

Но вторая причина его недовольства была куда серьезней: саму королеву она не раз заставляла плакать. Со дня их с королем свадьбы прошло уже десять лет, а детей все еще не было. Это сильно огорчало обоих.

— В конце концов, — говорил король, раздраженно сдвигая корону на ухо, — это чертовски несправедливо. У нас прекрасное королевство, красивый и удобный замок. Я знаю королей и принцев, которые живут в куда худших условиях, и у всех у них есть дети.

А королева горестно вздыхала, потому что знала принцессу, которая сбежала со свинопасом — теперь у нее не было ни замка, ни даже приличного дома, зато было столько детей, что в хижине свинопаса не оставалось свободного места.

Но долго грустить королева не умела. Она вновь начинала улыбаться и петь:

И король, глядя на нее, тоже начинал улыбаться. И поскольку они любили друг друга и не теряли надежды, пришло время, когда в замке наконец-то появилась принцесса. А через год — еще одна.

Король был счастлив. Королева тоже. И поскольку прочитанные книги навели ее на разные мысли, и у королевы было много времени, чтобы все как следует обдумать, она твердо знала, как будет воспитывать своих дочерей. Узнай о ее мыслях король, он наверняка испугался бы, а то и рассердился. Но королева ничего ему не сказала, зато сделала так, чтобы ему не пришлось беспокоиться — ведь она тоже его любила и не хотела огорчать.

Принцессы росли и с каждым годом становились все милее. Король души не чаял в дочерях, а они звали его «лучшим папочкой на свете». И когда обнаружилось, что принцессы умеют не только шить, танцевать, петь и играть на мандолине, но и читать, писать, считать и думать, а их хорошенькие головки полны сведений, почерпнутых из материнских книг, король только махнул рукой.

— Что ж, я всегда знал, что этим кончится, — сказал он жене, когда они сидели в саду и смотрели, как их дочери резвятся среди желтых нарциссов и сиреневых гиацинтов. — Вы, дорогая королева, слишком много на себя берете.

— Разве вы не знали об этом, дорогой король? — спросила королева с улыбкой.

— Конечно, знал, — ответил король. — Я надеялся, рождение дочерей заставит вас позабыть об этих странных увлечениях, но вижу, что ошибался. Вы умудрились передать девочкам свои наклонности.

— Неужели из-за этого вы станете меньше их любить? — спросила королева без улыбки.

— Конечно, нет, — сказал король. — Мне придется любить их такими, какими вы их воспитали. С этим уже ничего не поделаешь. Боюсь только, потом у нас могут возникнуть трудности…

Но королева опять улыбалась. Она была уверена, что ее девочки достаточно умны и хорошо воспитаны, чтобы с ними возникли какие-то трудности.

Но ей не довелось убедиться в своей правоте. Увы, болезнь настигает даже самых лучших королев. Когда землю укутал снег, лицо королевы навсегда скрылось под белым покровом. И ее дочери, бледные и печальные, как зимний день, взяли под руки горюющего отца, и вместе они проводили королеву в последний путь.

В замке из молочно-белого камня настали грустные времена. Вместе с неизбежными сквозняками в его коридоры и комнаты просочилось леденящее безмолвие и надолго осело в его холодных стенах. Теперь в них не слышно было ни громких голосов, ни смеха. Собаки не лаяли, лошади в конюшне лишь тихо вздыхали, перебирая замерзшими копытами, и даже голуби в королевской голубятне беззвучно поджимали лапки и прятали головы под крыло.

Маленькие принцессы в траурных платьицах испуганно жались к отцу. А король совсем растерялся. Он так привык во всем полагаться на королеву, что не мог представить, как справится с королевством и дочерьми, без ее помощи. Но если страной еще можно было управлять, слушая советы первого министра — весьма умного человека, то при взгляде на принцесс у короля просто руки опускались.

— Если бы они были принцами, я бы знал, что делать, — жаловался он первому министру. — Но принцессами всегда занималась мать. По правде сказать, она настолько испортила их своим воспитанием, что я в полной растерянности. Вчера за ужином девчонки вели весьма странный разговор и лишь потом соизволили объяснить мне,