Эфраим Тзимицу Техноангелы

Шаг первый: Разговор в аське

12:00 (Вика)

Привет соня хватит спать!)))))

12:00 (Maledict)

Блин отключу нафиг звук в аське токо лег

12:01 (Вика)

Вот так ты здороваешься бяка я обиделась))))))))0

12:03 (Maledict)

Ну солнышко прости ну не спал всю ночь

12:03 (Вика)

До какого уровня дошел?)))))

12:04 (Maledict)

74 язва))))))

12:06 (Вика)

Опять в свой вов рубишься ночами напролет)))))))))))) А погулять сходить? А в конце концов устроить мне романтический ужин при свечах? Как тебе такая ачивка?)))

12:08 (Maledict)

Вик да слуш надо будет нам как нить сходить куда нить вместе)))) А то совсем уже зарос мне уже вов сниться стал))))

12:09 (Вика)

Ну тогда герой Азерота реши куда пойдем и когда и не забудь мне сказать)))))

12:10 (Maledict)

Хорошо Вик подумаю ток немного и сразу те скажу идет?)

12:10 (Вика)

Договорились))))) Ну все солнц пока, буду ждать)))))))

Парень с заспанным лицом откинул с лица спутанные волосы, вставая от компьютера и направляясь на кухню, решив, что утро уже все таки наступило, и заснуть опять не получиться. Да, его действительно разбудил звук сообщения в аське. Вика — его собеседник была чудесной девушкой, и как следовало из разговора, они встречались. Подумать только, еще пару месяцев назад он не думал, не гадал, что такое чудо войдет в его жизнь, а она возьми и появись, да еще при таких обстоятельствах… Воспоминание о том, как они познакомились, всегда заставляло его улыбаться, улыбнулся он и теперь. Налив себе кофе, он сел за стол, задумавшись над тем, чем сейчас заняться. Обещание сводить куда–нибудь Вику он, конечно, сдержит, но сейчас еще рано для их совместных походов куда–либо. Но сейчас уже утро, а ходить с девушкой лучше все же вечерком, когда мир вокруг становиться таинственным и темным, и вообще, все кругом дышит такой приятной романтикой и очарованием. А пока…

Вообще то, сегодня выходной, и значит можно заняться чем–нибудь приятным. Но с другой стороны его работа не ждала, сроки конечно еще не поджимают, но все же лучше раньше, чем позже. После некоторых раздумий, парень, называвшийся в аське Маледикт, решил немножко помедитировать. Душа, так сказать, требовала. Глядишь потом и поработать можно будет, и идеи появятся куда Вику сводить.

Занавесив окна в комнате, Маледикт принял медитативную позу, сидя на своей кровати, и постепенно мир стал плыть вокруг него, растворяясь в грезах медитации. В таком состоянии у него нередко возникали новые свежие идеи, да и мир как то становился добрее. После работы это помогало ему расслабиться, да и будни становились для него не серыми а… Ну скажем так в сером цвет появлялось множество новых оттенков. Как обычно он ощутил вокруг себя сияние, чувствуя себя частью этого сияния, паря в теплом течении… Он оставил мысли о том, что иногда терзало его. Иногда ему казалось, что мир вокруг не таков, что он должен быть другим, что он сам должен измениться, но как? На этот вопрос Маледикт не находил ответа, даже в своих медитациях. Они лишь позволяли ему смириться и жить дальше. Хотя теперь, когда в его жизни появилась Вика, мир стал чуточку добрее и солнечнее, светлее, красивый как её улыбка…

Красивая стройная девушка, выключая компьютер, улыбалась своим мыслям. Привычно она надевала свои любимые стоптанные кроссовки, собираясь на пробежку. Маледикта иногда надо просто силой от компьютера тащить, а то он полжизни проведет, играя в World of Warcraft, Doom да вообще во что угодно. Даже именоваться он предпочитает ником из компьютерной игры, ну что за человек! Тем не менее, они были вместе уже два месяца, и при этом, самое странное, у них не было споров или разногласий, почти никогда. Они оба ощущали, что нашли друг друга, по крайней мере, так считала Вика. На ходу вдевая в уши бусинки наушников, она закрыла дверь и быстро сбежала по лестнице. Пробегая мимо небольшой церквушки, где шла утренняя служба, она направилась в парк, привычно подпевая мелодии в наушниках. Ей нравилось так бежать одной по утрам, особенно по выходным, когда город еще спит, и она словно одна во всем мире. В такие моменты ей казалось, что мир только родился и вот, она бежит ему навстречу, а он быстро разворачивается перед ней, стремиться показать ей себя, как ребенок, который выучил новый стишок, и взахлеб стремиться рассказать его всем окружающим. Помниться, Маледикт, называл это медитацией, он говорил, что для этого не обязательно принимать всякие там позы, хотя и сам делал именно так. Странный он человек, но она, наверное, любила его, по крайней мере думала так…

Ну ладно, история все же течет своим чередом. К таким мыслям пришел еще один герой нашего повествования, окончив занимательное чтение очередной книги, где автор — известный, где только можно профессор, излагал свою августейшую точку зрения на некоторые исторические события. Ха, можно подумать, что то что он тут расписал на 200 страниц, практически бездоказательно, но, тем не менее, с большим пафосом описывая различные гнусности, творимые историческими лицами, про которых он до сих пор считал, что они были людьми исключительно благородными и добропорядочными, что то изменит и лицо мира в одночасье измениться и приобретет угодные мэтру очертания. Ради интереса наш герой читал многие такие произведения, про себя он посмеиваясь называл их фантастикой, причем по своей надуманности посильнее всех авторов, которые когда либо писали про всяких там эльфов, гоблинов и прочие штучки. Ну по крайней мере, те авторы честно говорили, о том, что они пишут выдуманные истории. А эти профессора все никак не могут договориться между собой, один противоречит другому и каждый уважаемый и является непререкаемым авторитетом. В общем все это давало неплохое занимательное чтение, иногда в те моменты, когда хотелось почитать что нибудь этакое… Ну, и потом на эти книжки удобно было ставить кружку с кофе или чаем. Возможно, именно поэтому я предпочитаю, чтобы меня звали Джестер, подумал улыбающийся парень откладывая книжку. Да, он иногда ощущал себя таким, шут, который своими шутками делает жизнь более сносной. А иногда ведь хочется поменять её, да и не просто поменять, а прямо таки взять и перевернуть все с ног на голову. Такие мысли нередко навевали на него некую меланхолию, или как назвал бы её Пушкин хандру. Впрочем, Джестер, слывший среди друзей неистребимым оптимистом и весельчаком, предпочитал не впадать на людях в меланхолию, и наверстывал упущенное в такие моменты одиночества. Тем не менее, он успокаивал себя тем, что просто он провел за книжкой всю ночь, и ему банально хотелось спать. Да, наверное, это так. Мысли его