(продолжая смеяться). Знаю я эти ваши разговоры о природе… Опять о бабах, да?..
Ставрос (Титусу). Главное — любовь, сынок! С ней все будет легко! С тех пор, как я живу с твоей матерью, я обо всем этом думаю совершенно по-другому!
Титус (перестав улыбаться, серьезно). А я все равно немного стрессуюсь, пап… Как только подумаю, что уже всё… Что шлагбаум… И…
Ставрос. А кто тебе сказал, что шлагбаум?..
Янис. Только жене уделяй побольше внимания… Почаще ее… того, и все будет в порядке!
Титус (улыбаясь). Ну, с этим у меня проблем нет!
Ставрос. Когда есть жена, другие женщины сами начинают липнуть, сынок… (Смотрит на часы.) Ну, пошли… В костел опоздаем…
Все собираются идти. Берут цветы, подарки, чистят обувь.
Червь (вытирая туфли). Дарвин говорил, что самцы, которые лучше всех поют, быстрее других вьют гнезда. И это точно! Но он не сказал, почему эти самцы продолжают петь еще долго после того, как найдут жену. (Титусу.) Знаете, почему?
Титус качает головой.
Червь (подмигнув Титусу). Потому, что, хотя у них и есть жены, их пение постоянно притягивает к ним новых любовниц… Фистах. Теперь понятно, почему Хулио Иглесиас поет и поет… Корнель. Ну, идем… (Оглядываясь вокруг.) Папа, ты что?.. Сам же минуту назад нас подгонял…
Все смотрят на Ставроса, который стоит у микрофона.
Ставрос (во включенный микрофон). Вы тут о пении говорите… А я подумал… Янис (нетерпеливо). Мы же опоздаем, папа!.. Ставрос. Успеем… (Заманчиво.) Ну что?.. На счастье?.. Титус, для тебя…
Остальные медлят. Третин становится за синтезатор. Фистах — за ударную установку, Янис берет гитару, а Червь — бас-гитару. Корнель становится рядом со Ставросом перед микрофоном. Титус садится у стола.
Корнель (в микрофон). Для дорогого Титуса, официанта, блудного брата и жениха…
Титус машет рукой, он хочет что-то сказать. Корнель умолкает.
Титус. Скажите мне… Только серьезно… Это правда, что женщина и мужчина — две половинки яблока? Корнель (в микрофон). Нет, это бананы и яблоки в одном мешке! Ставрос (в микрофон). Да хрен с ними, сынок! Если их перемешать, то на вкус очень даже неплохо получается! (Остальным.) Поехали! Три, четыре!
Они начинают играть. Ставрос и Корнель запевают песню о любви. Через минуту все подхватывают. Во время пения занавес закрывается.
Все собираются идти. Берут цветы, подарки, чистят обувь.
Червь (вытирая туфли). Дарвин говорил, что самцы, которые лучше всех поют, быстрее других вьют гнезда. И это точно! Но он не сказал, почему эти самцы продолжают петь еще долго после того, как найдут жену. (Титусу.) Знаете, почему?
Титус качает головой.
Червь (подмигнув Титусу). Потому, что, хотя у них и есть жены, их пение постоянно притягивает к ним новых любовниц… Фистах. Теперь понятно, почему Хулио Иглесиас поет и поет… Корнель. Ну, идем… (Оглядываясь вокруг.) Папа, ты что?.. Сам же минуту назад нас подгонял…
Все смотрят на Ставроса, который стоит у микрофона.
Ставрос (во включенный микрофон). Вы тут о пении говорите… А я подумал… Янис (нетерпеливо). Мы же опоздаем, папа!.. Ставрос. Успеем… (Заманчиво.) Ну что?.. На счастье?.. Титус, для тебя…
Остальные медлят. Третин становится за синтезатор. Фистах — за ударную установку, Янис берет гитару, а Червь — бас-гитару. Корнель становится рядом со Ставросом перед микрофоном. Титус садится у стола.
Корнель (в микрофон). Для дорогого Титуса, официанта, блудного брата и жениха…
Титус машет рукой, он хочет что-то сказать. Корнель умолкает.
Титус. Скажите мне… Только серьезно… Это правда, что женщина и мужчина — две половинки яблока? Корнель (в микрофон). Нет, это бананы и яблоки в одном мешке! Ставрос (в микрофон). Да хрен с ними, сынок! Если их перемешать, то на вкус очень даже неплохо получается! (Остальным.) Поехали! Три, четыре!
Они начинают играть. Ставрос и Корнель запевают песню о любви. Через минуту все подхватывают. Во время пения занавес закрывается.
Конец