Чарльз Мори Балаган

by Charles Mori

Перевод Ольги Варшавер и Татьяны Тульчинской

Действующие лица (в порядке появления на сцене):

Гордон Пейдж, худрук (40–50 лет)

Джек Моррис, актер (20–30)

Сюзанна Хантсмен, режиссер (30–40)

Мери Пьер, актриса (20–30)

Тайлер Тейлор, актер (30–40)

Вернон Волкер, актер (50–60)

Ричфилд Хоксли, актер (70–80)

Дейзи Коутс, актриса (60–70)

Крэг Конлин, завтруппой (40–50)

Сара Маккей, помреж (40–50)

Генри Миллс, художник (30–40)

Карма Шнайдер, стажер

Броун Оукс, стажер

Ян Милликен, стажер

Место и время действия: Действие происходит пару лет назад, с февраля по сентябрь, в Новой Англии, то есть на северо-востоке США, в большом сарае, переделанном под театр под названием «Балаган», а также в других местах, указанных в ремарках.

Реквизит

Тексты пьес

Различные блокноты, листы

Карманный фонарик (Гордон)

Спички (Гордон)

Рекламный проспект спектакля (Мери)

Сумка (Мери)

Портфель (Вернон)

Мобильный телефон (Гордон)

Бокалы (Вернон, Сара)

Шляпная коробка (Генри, Гордон)

Чайный набор (Браун)

Шляпа (Ричфилд)

Продукция компании Кока-Кола (Крэг)

Рулон ткани (Генри)

Огрызок карандаша (Генри)

Стремянка (Карма, Ян, Браун)

Распятие (Карма, Ричфилд, Джек, Вернон)

Монеты (Джек)

Глазные капли (Джек)

Газета (Вернон)

Дневник (Мери)

Зажигалка (Мери)

Лом (Вернон)

Колотушка (Карма)

Кол (Карма)

Учебник (Джек)

Картонная коробка с мускусной дыней (Браун)

Череп (Генри)

Упаковка со льдом (Мери, Тайлер)

Карандаши (Крэг)

Звуковые эффекты

Леденящая кровь музыка

Вой волков

Звук перемотки пленки

Скрип двери при открывании-закрывании

Выстрел

Лай собак

Музыка на неверной скорости

Праздничный шум

Смех публики

Аплодисменты.

Действие первое

Сцена 1

Февраль. Полная темнота. Луч света от карманного фонарика освещает хаотичное нагромождение самых разных вещей.

Джек. Брр, ну и холодрыга!

Гордон. Не то слово. Сейчас выключатель найду. (Фонарик гаснет.) Черт! Вечно все ломается. (Резкий звук: удар? падение?) Уй-й-й!

Джек. Вы целы?

Гордон. Вроде. (Зажигает спичку.) Вот, нашел. Я понял, где… (Спичка гаснет.) Блин! (Выходит; слышен щелчок и заваленное хламом помещение освещается хоть и тусклым, но все-таки светом; возвращается.) Ну вот, здесь все и происходит!

Джек. Здесь?

Гордон. Да. Чувствуй себя как дома.

Джек. Ага… Однако!.

Гордон. Удивлен? Ну да, это коровник.

Джек. Нет. То есть, да, видимо, коровник… или сарай?

Гордон. Коровы — на выход, актеры — на вход.

Джек. Актеры вместо коров?

Гордон. Ну, не так буквально. Впрочем, коров, как видишь, нет. Значит — вышли. Но они тут точно были лет сто… или двести… в общем, долго были. Когда идет дождь, в гримерках дерьмом несет. Пару сотен лет копилось, не вдруг выветрится. Здание отремонтировали в 1933 году. Тогда и возник наш театр.

Джек. Не вижу следов ремонта.

Гордон. Ну, сцену построили.

Джек. Послушайте, вы меня наверно брать не хотите, да? Отпугнуть решили? Где театр-то? Это наверно мастерская, вы тут декорации делаете?

Гордон. И декорации тоже. Но это — театр.

Джек. А публику куда сажаете?

Гордон. Сюда. Мы с тобой как раз в зале стоим.

Джек. И сидеть есть на чем?

Гордон. Разумеется. Вон там стулья, они сейчас сложены.

Джек. Складные стулья! Металлические!

Гордон. Зато никто не заснет. Не захрапит на «Пер Гюнте».

Джек. Вы ставили «Пер Гюнта»?

Гордон. В прошлом сезоне. Ну, как тебе? У нас тут, конечно, без излишеств, по-деревенски…

Джек. Н-да… это еще мягко сказано.

Гордон. На самом деле очень уютно. Есть свое очарование. Вот погоди, приберем тут… Буду рад, если примкнешь к нашей компании.

Джек. Гмм… Здорово… Спасибо… А что ставить собираетесь?

Гордон. «Дракулу»…

Джек. Чей вариант? Бальдерстона и Дина?

Гордон. Новая инсценировка. Прямо по книге.

Джек. Кто делал?

Гордон. Я сам. Называется «Дракул, властелин тьмы». И авторские никому платить не надо.

Джек. С удовольствием прочитаю.

Гордон. Я тоже. Но пока пьеса еще… не совсем готова. Кроме того, ставим «Здравствуйте, я ваша тетя» и «Лира».

Джек. «Короля Лира»? Здесь?

Гордон. «Вопите, войте, войте!.»

Джек. Неслабый замах для летнего театра. Длинный спектакль…

Гордон. Мы сокращаем, разумеется. Сделаем скромно, скупыми выразительными средствами. Каждый сыграет по две-три роли. Добьемся настоящей театральности. Зря что ли мы и решились на репертуарный театр?

Джек. Репертуарный театр?

Гордон. А что это, по-твоему? Маленькая, талантливая, сплоченная труппа, три отличных пьесы в репертуаре. Один вечер даем «Дракула», на следующий — «Здравствуйте, я ваша тётя», а «Лира» между ними, в утренник.

Джек. Да, холод собачий, как на вересковой пустоши. Живенький такой финал «Лира» получится. Отопление тут есть вообще? А кондиционер на лето? ГОРДОН. Только естественная вентиляция, сквозь щели меж досок. Ну и двери открываем, они широкие. «Злись, ветер, дуй, пока не лопнут щеки!»

Джек. Кто играет Лира?

Гордон. Я. Пора мне взяться за сукина сына. Попробуй, продержись с летним театром двенадцать сезонов — тогда меня и поймешь. А местным критикам только волю дай, так покусают… «Острей зубов змеиных».

Джек. Я думал, это про дочерей.

Гордон. Чьих?

Джек. Лира.

Гордон. А! Ну да, конечно.

Джек. А ставить кто будет?

Гордон. Я.

Джек. Тоже вы?

Гордон. Знаю, сложно. Но пора-а, пора-а-а мне взяться за сукина сына. И — к черту сомнения!

Джек. Ага. Туда им и дорога.

Гордон. Послушай! Сыграешь этого… как его?

Джек. Эдмунда?

Гордон. Кого? Не-е-ет. Из «Дракула». Ты мог бы сыграть этого… как его?

Джек. Ренфилда?

Гордон. Нет, я его сократил. Другого… ну?

Джек. Ну, я с удовольствием попробую… (изображает)

Гордон. Нет-нет, не Дракула. Его я вижу совсем иначе. А этого, который все удивляется: «Доктор Ван Хельсинг, неужели вы, и правда, верите в вампиров?»

Джек. А-а, этого… ну да…

Гордон. А в «Лире» — Эдмунда или Эдгара. Кто из них внебрачный сын? Вечно путаю.

Джек. Хорошо, что вы не играете