долины что-то праздновали.

Эти разноцветные ракеты, маленькие блошки, пародии на его большую ракету, смутили Свена. Они задели его самолюбие тем, что поднялись в воздух. Всю ночь он ворочался в своей постели, думая все о том же — как заставить ракету взлететь?

Наутро его ждал удар. Всегда поднимавшийся с первыми лучами солнца, он на этот раз проспал, а когда проснулся, лежанка Гека была пуста. Свен вышел наружу и увидел сына. Тот стоял, облокотившись о плетень, и задумчиво смотрел вдаль, в сторону селения. Услышав шаги отца, он повернулся. Его лицо не было похоже на лицо человека, безмятежно проспавшего ночь. Тень усталости и печали лежала на нем. Несколько секунд Гек смотрел отцу в глаза, словно колеблясь, потом, опустив голову, сказал:

— Отец, я не спал всю эту ночь, как не спал много ночей до этого. Мне трудно тебе это сказать, ты постарайся понять меня… Я нашел девушку. Она стала моей женой. Я не могу жить без нее, а она не может жить здесь, потому что выросла в городе… Ну, там, в поселке… Они его так называют… Я не хочу спорить с тобой, отец. Мне тяжело смотреть на твой труд, и это все, что я могу сказать… Ракета — дело твоей жизни… Я должен покинуть тебя, другого выхода нет. Я ведь знаю, ты не пойдешь со мной, как бы я тебя ни убеждал.

Тяжелая стена молчания встала между ними, и первым сквозь нее шагнул Свен.

— Да, — сказал он, стоя там, где стоял. — Ты угадал, малыш. Я не пойду с тобой. Мне жаль, что так вышло. Иди… Я не держу тебя. Я сам дострою ракету. Остались пустяки. В нашей ракете хватит места и на троих. Я позову тебя, когда все будет готово.

— Я буду приходить к тебе каждую неделю, — сказал Гек. — Я буду приносить тебе пищу, мы все время будем заботиться о тебе, отец!

Он повернулся и пошел по тропинке. Остановившись, крикнул, сложив ладони рупором:

— Если что-нибудь случится, зажги костер, я немедленно приду-у-у! — и горное эхо повторило его слова.

— Хорошо, я зажгу костер, — прошептал Свен. — Я зажгу его, когда моя ракета будет готова к отлету!

С тех пор прошло много лет. Давно умерли те, что потерпели когда-то крушение, состарились их дети и внуки. Часть жителей колонии улетела на Эльдорадо на построенных ими ракетах, а часть осталась на месте, потому что планета отцов стала им родиной. А на скале, где когда-то жил Свен, так и осталась стоять порыжевшая от времени громадная игрушка — ракета, скорбная, как погребальная свеча, символ неистовой веры и оглушительной слепоты…