Делом нашей с ним жизни. Лазерная хирургия озонных ран атмосферы. Когда мы встретились в университете, этим проектом бредил он. И заразил меня.

Но не об этом сейчас речь. Похоже, что на данном этапе нашим общим делом стало совсем другое. Сама удивляюсь, что относительно легко позволила уговорить себя на этот «небольшой отпуск», который грозит стать вечным. Для меня. Может быть, это произошло потому, что в глубине души я давно мечтала о таком отпуске, не позволяя расслабиться ни себе, ни ему.

Урчание мотора стало похоже на мурлыканье кота. Ну, раз мурлычет, значит, пора идти встречать. Кстати, в этом доме нет никакой домашней живности — ни собак, ни кошек, ни птичек…

Переодеться?.. Зачем? Я никогда не скрывала от него ничего сколько-нибудь серьезного. Впрочем, несерьезного тем более.

Я подобрала подол платья спереди, чтобы не споткнуться на ходу, и решительно двинулась к выходу. Сзади за мной тянулся королевский шлейф, собирая свежую пыль. Пажей в этом доме тоже не было.

Он выскочил из автомобиля и, раскинув руки для объятий, в которые я обычно спешила, бросился ко мне. Однако на этот раз я, не шелохнувшись, продолжала стоять на крыльце.

— Госпожа королева, ваш верный слуга припадает к вашим стопам! воскликнул он, распределив колени по ступенькам крыльца, и слегка вспотевшим лбом коснувшись моих ног, выглядывавших из-под поддернутого подола.

— Поднимитесь, сударь! — приказала я.

Он посмотрел на меня, все еще играя, но в уголках его глаз промелькивали искорки беспокойства.

— Мне жаль вас, сударь, но ваш заговор раскрыт. Finita la comedia! Как ни банально это звучит. — Похоже, что голос мой дрожал на грани срыва в истерику, но я держалась изо всех сил.

— Что случилось, моя королева?! — испугался он. — И что за странное одеяние?

Он никогда не видел этого платья.

— Это платье моей мамы, по которому я обнаружила, что она уменьшается. С того момента до ее полного исчезновения прошел всего только год… Думаю, что вряд ли в нашем распоряжении больше… Почему-то мне не хочется отдавать это время игре.

— Я понимаю тебя, любимая, — кивнул муж, — мы будем предельно серьезны. Хотя, если вдуматься, нет ничего серьезнее настоящей игры. Я имею в виду Игру, а не валяние дурака.

— Или дурочки, — усмехнулась я.

— Ну, такую дурочку очень даже приятно повалять, — подхватил он меня на руки и легко понес в дом. На плече его висела громадная сумка. Можно не сомневаться, что в ней обновки для катастрофически уменьшающейся жены.

Впрочем, теперь можно и не притворяться… Только что от этого изменится? Не ходить же голышом! И не тратить же остаток жизни на перешивание старья!.. Ничего не хочется. Кроме душевного покоя, на который мне вряд ли приходится рассчитывать. Покой — атрибут стабильного бытия. А я утекаю, как вода в воронку…

— Примерь тряпицы, — бережно опустил меня на ковер мой ненаглядный и, расстегнув сумку, принялся извлекать покупки. Как всегда полный гардероб: от нижнего белья до вечернего туалета. Хорошо — мы весьма обеспечены в последние годы. А каково мужьям, у которых нет средств на подобные жесты? Видно, тогда правда становится явной гораздо раньше. Может быть, это и к лучшему. Хотя разве я не была истинно счастлива последние месяцы неведения? Была!.. А он?.. Говорят — счастье заразно.

Я повела плечами, и стала примерять обновки. Если хочешь обрести покой, вряд ли стоит оглядываться на прошлое.

— Как ты прекрасна! — похоже не притворно воскликнул муж. Произведение искусства!

— С произведениями искусства не спят, — ехидно заметила я.

— Я с тобой не сплю, я тебя люблю, — уточнил мой романтичный.

Посмотрев в зеркало, я нашла себя в новом белом костюме с блузкой умопомрачительной расцветки вполне сексапильной. Хотя об этом должны судить мужчины, женщины всегда чувствуют свою привлекательность. А если не чувствуют, то бесчувственны и мужчины.

— Боюсь, — вздохнула я, — что на сей предмет тебе скоро придется подыскивать красотку подходящего размера.

— За кого ты меня принимаешь? — обиделся мой верный.

— За нормального здорового мужика, — сообщила я.

— По-моему, у тебя весьма превратное понятие о «нормальном здоровом мужике». Что-то вроде козла, пасущегося на лужайке среди козочек.

— Или льва в саванне, — направила я на него свои коготочки.

— Как несправедлива судьба! — посетовал мой громадный. — Ну почему я не уменьшаюсь вместе с тобой?!

— Наверное, потому, что кто-то должен заботится обо мне, — подала я ему спасительную идею. Думаю, что на его месте я сошла бы с ума… Несчастный мой…

— Ты права! — воодушевился он. — Я уже кое-что придумал в этом плане. Хочешь послушать?

— Дрожу от нетерпения!

— Нет, попозже, — поколебавшись, решил он. — Сначала надо смыть с себя дорожную грязь и запахи города. Они раздражают меня! Побежали на озеро!?

— Побежали, — согласилась я. Почему бы не побежать, пока бегается…

Я набросила на себя халатик, тоже великоватый, хотя ему и месяца нет, оставив в покое новый — чего теперь… Муж переоделся в спортивный костюм. И мы побежали. Слишком сильно сказано. Пятиминутного бега трусцой вполне достаточно, чтобы достичь озера. Мы даже иногда специально удлиняем маршрут, чтобы дать мышцам более чувствительную нагрузку. Но сегодня мы почему-то никак не могли добежать. Мой вежливый пустил меня вперед и пыхтел где-то сзади, а я припустила изо всех сил, стремясь продемонстрировать свою прыть. Только озеро никак не показывалось между стволов. Может быть, оттого, что его заслонили быстрорастущие кусты? Я обозлилась и прибавила темпу, хотя до этого казалось, что бегу я на пределе. Ветки больно хлестали меня по бокам и по лицу. Но было в этой боли что-то, что заставляло вновь и вновь испытывать ее, не пытаясь уворачиваться.

По моему внутреннему хронометру бежали мы не меньше часа. Когда я победно обернулась на берегу озера, муж мой делал последние шаги, догоняя меня. Только он совершенно не запыхался, словно проделал путь прогулочным шагом.

— Ну, и маршрутик ты завернула! — воскликнул он, останавливаясь.

— По-моему, я бежала по прямой, — удивилась я.

— Это только по-твоему. Впрочем, и отлично! Засиделся я за рулем. Вперед, русалочка!..

Его голос звучал вполне убедительно. Я хитро улыбнулась ему, сбросила халатик и с разбегу нырнула в прозрачную воду. Через несколько секунд сзади послышался тяжелый «плюх», и меня нагнала высокая волна. Мой бегемотик приступил к купанию. Однако бегемоты весьма подвижны в воде, и не успела я оглянуться, как он оказался рядом, сверкая белозубой улыбкой. Я попыталась уплыть от него, но у меня ничего не вышло, хотя я