карете. Распахнул дверцу. Принцесса была мертва, стрела пробила глазницу. Император, пусть и окровавленный, дышал. Услышав звук проворачивающихся петель, он открыл глаза и уставился на пришельца. Наконец, опознав под слоем грязи и крови доспех своего, он улыбнулся.

— Позови лекаря, — сказал он, и это было последнее, что он произнёс в своей жизни. Короткий взмах клинка, и кровь, хлынувшая из распоротого горла, залила ещё белый воротничок и камзол. Император что-то неразборчиво булькнул, дёрнулся к горлу, пытаясь остановить кровь, и затих.

Четвёртый стоял и молча смотрел, как стекленеют глаза его заклятого врага. Последний из старшей ветви Императорского рода. Он выполнил свою клятву. Свершилась месть. Что-то должно было измениться, но нет. Не пели Духи, не расцвели цветы. Он не чувствовал ничего, хотя должен был бы радоваться. Даже ни одной слезинки не сорвалось с его ресниц.

Теперь неплохо бы добраться до Лиестанея и отблагодарить за огненные подземелья Сиенастей. Но на душе было пусто, а мысли казались онемевшими, чужими. Словно холод сковал его разум.

— Четвёртый! — услышал он сквозь туман, начавший обволакивать его сознание. Третий уже обошёл карету, до него оставалось всего несколько шагов. — Его Величество?

Страж несколько мгновений смотрел на него, пытаясь собраться. Видел ли Третий, что он сделал? Бросится на него сейчас? Нужно ли драться? Он понимал, что против другого стража ему сейчас не выстоять. Не в его состоянии.

— Мёртв.

— Проклятье.

Третий остановился рядом и заглянул в экипаж. В полутьме не было заметно, что кровь на камзоле совсем свежая. Четвёртый подобрался, готовый ударить в любой миг. Седьмой подошёл к заднему колесу и остановился там: он слышал, что сказал Четвёртый, и смотреть на Императорские останки у него не было никакого желания. И так слишком много тел вокруг.

— Что делать теперь будем?

— Нужно добить врагов, оказать помощь тем из своих, кто выжил, похоронить павших и возвращаться. — За многие годы Страж уже хорошо выучил, что нужно делать после окончания битвы. — Вернёмся к Лиестанею. Главе мы нужны больше, чем ему, — он кивнул на остывающего Императора.

— Так и поступим, — согласился Третий. Страж только сейчас заметил, как его напарник растерян.

Они поделили поле на три сектора и начали методично осматривать всех воинов. Нескольких противников пришлось добить. Четвёртый же расправился и с парой своих, так как выбрал для осмотра ту часть дороги, от которой хорошо просматривалась сторона экипажа, с которой он подходил, чтобы прирезать Императора. Выживших всё равно оказалось немного, и большинство в настолько тяжёлом состоянии, что везти их обратно в столицу не было смысла — скорее всего, доехали бы лишь хладные трупы. Да и в битве от них сейчас толку не было бы никакого.

Следующая задача — поймать разбежавшихся лошадей. Тут как раз подоспели первые путники. Раздались крики, началась паника, послышались рыдания. Но удалось зато пристроить встречных к копанию могил — не волкам же оставлять тела.

Когда раненые были перевязаны, Император и принцесса уложены на позаимствованную телегу, а остальные закопаны, они тронулись в обратный путь. Проехали лишь час или два, чтобы удалиться от места битвы. Опять разбили лагерь, на этот раз состоящий всего из нескольких шатров, и устроились на отдых.

Четвёртый всё ждал, когда же его придут убивать: почему-то не верилось, что никто так и не увидел, не понял, не догадался, что он сделал. Но ночь прошла спокойно, как и следующий день. Новость о смерти Императора летела перед ними быстрее огня в подлеске. Когда они въехали в столицу, о случившемся знали уже все. Бои шли ещё более ожесточённые: предводители армии Равнин уже считали победу своей и теперь с удвоенной силой атаковали обороняющихся.

Добраться до столицы оказалось лишь частью дела: никто их не встречал. Императорская Роща пала. Половина леса, если не больше, уже сгорела. Хорошо, что раненых они оставили ещё в первой роще, которая встретилась на обратном пути. Генералы панически отступали, сдавая позиции одну за другой. Империя была разрушена. Отыскать в царящем хаосе главу Ордена стало непростой задачей. Хорошо ещё, что он не был простым солдатом.

— Нужно найти Лиестанея, — глядя на открывающийся дымный пейзаж, произнёс Третий.

Везти сюда тела теперь казалось ему не лучшей идеей: возможно, быть похороненными у дороги стало бы лучшей участью. Здесь же Императора и принцессу, скорее всего, выставят на посмешище. И хорошо ещё, если только их отрубленные головы будут кататься по лесу на колах. Может, придумают что-нибудь и похуже.

— Я вижу отряд наших, если это не дезертиры, — Седьмой указал куда-то направо. — Спросим, где генеральная ставка.

Наконец, получив хоть какие-то ориентиры, они опять отправились в дорогу. В этот раз от цели их отделяли всего несколько напряжённых часов: линия боёв проходила совсем рядом и с каждым шагом становилась всё ближе. Что если в тыл прорвался вражеский отряд? Может, какие-то саботажники? Или кто-то явился специально за телами? Хотелось избавиться от неповоротливой телеги, и Четвёртый мог поспорить, что, будь они поодиночке, любой бы уже давно это сделал. Но так каждый смотрел на спутников и молча ехал дальше.

Лиестаней встретил их угрюмым молчанием. В шатре было душно и в то же время холодно: всё тепло вылетало сквозь хлопающий полог — кто-нибудь то и дело заходил или выходил, а внутри было слишком много народу, чтобы помещение успевало хоть как-то проветриться. Стол с расстеленной на нём картой был центром всеобщего внимания. Несколько генералов что-то громко обсуждали, двигали туда-сюда фигурки, спорили. Адъютанты прибегали с новостями, уносили приказы. И лишь бывший глава Тайной службы недвижно сидел на походном табурете возле стены, наблюдая за непрерывной суетой вокруг.

— Мне уже доложили, — не дожидаясь приветствия и поправ все правила субординации, откликнулся он.

Троица выживших — всё, что осталось от стражей Ордена, — молчала.

— У рыцарей серьёзные потери, присоединитесь к ним. Первый Рыцарь будет здесь через несколько минут, проинструктирует, — Лиестаней сделал паузу. — Хотя нет. Останетесь со мной. Только путаница возникнет, если вас объединить.

Стражи молчали, дожидаясь дальнейших распоряжений. Лиестаней открыл рот, чтобы добавить что-то ещё, как снаружи раздался странный хруст. Судя по тому, как все замерли, пытаясь сообразить, что это, Четвёртый понял: никто из присутствующих раньше не слышал ничего похожего. Либо это было слишком давно и в безопасности.

— Все наружу! — крикнул он и бросился первым к