— Только не плачь! — попросил Валерик.

— Я хочу, чтобы ты меня слушался.

— А ты меня, мама. Так говорит папа. Он говорит, что свобода делает только из человека человека. Только свобода.

Больше Клава не могла спорить. Она видела перед собой единственно любимого человека, рыжую голову, синие злые удивленные глаза и с ужасом чувствовала вдруг, что этот маленький человек, может быть, давно умнее и сильнее ее. И ей надо было учиться всему заново. Тогда она повторила свой главный страшный довод:

— Если ты не будешь меня слушаться, Валерик, я умру.

И она, правда, готова была умереть.

— Не надо, — ответил Валерик. — Я буду тебя слушаться всегда. Потому что я тебя люблю!

Он приблизился к ней и обнял ее, уткнувшись носом в живот, покорный.

"Неужели нигде нет Гриши?" — подумала Клава спокойно.

1972