Сабли. Он плавил известняк, превращая тот во что-то мощное, что-то волшебное, выталкивая его из земли и заставляя расти. Сжимая, выпихивая, толкая его все дальше и дальше. Пузыри превращались в дыры. Дыры становились ветвями. Камень все продолжал и продолжал расти, вытекая из земли.
Спустя долгое время, Кэтти-бри прервала связь, развеяв образы и резко выпихивая Громфа из своей головы. Затем женщина снова посмотрела на него.
Архимаг облизнул губы. Он пытался казаться невозмутимым. Но, судя по ухмылке Кэтти-бри, у него ничего не вышло.
Уже второй раз за несколько часов Громф стал свидетелем чего-то за пределами собственного понимания, чего-то одновременно ужасающего и манящего.
Он возвратил ей усмешку.
А что еще он мог сделать?
Она была права. Несмотря на всю опасность, на шанс полной катастрофы, которой может обернуться перестройка башни, она права.
— Мы не можем оставить его, — сказал Артемис Энтрери, оказываясь в туннелях за пределами Мензоберранзана. Он шел с Далией и Джарлакслом. И со всем их имуществом. Джарлаксл расхохотался. — Мы не можем пойти и вернуть его! — Он хотел умереть за нас. — Возможно, он уже умер, — пожал плечами наемник. — Ты хочешь сделать его труд напрасным и позволить убить и нас? Или просто не понимаешь пределов милости матроны матери? Энтрери сплюнул на землю и отвернулся, но быстро выпрямился, заметив приближение двух темных эльфов. Джарлаксл тоже увидел их и не был удивлен появлением Ивоннель так, как и видом её спутника. — Этого не может быть, — сказал он. — Так используй свою магию, — ответила Ивоннель. — У тебя в распоряжении маска. Есть ли еще предмет, способный обмануть умного Джарлаксла? Брелин Дженквей вышел вперед и поклонился. — Спасибо за то, что попытался закончить мои злоключения, — сказал он. — Ты был драуком, — сказал Джарлаксл. Он смотрел мимо друга, на Ивоннель. — Ты не мог снять проклятие. — Конечно, мог, — ответила она. — Или я могла. Сомневаюсь, что другие найдут в себе мужество попробовать. — Но Ллос… — Она празднует смерть Демогоргона, — сказала Ивоннель. — Она меня простит. — Почему? — подозрительно спросил Энтрери. Ивоннель посмотрела на него и даже склонила свою милую головку, чтобы разглядеть Энтрери лучше, а затем рассмеялась и отмахнулась. Жестом она приказала Джарлакслу пойти за ней и двинулась туда, откуда появилась. — Я сделала это для тебя, — сказала она наемнику, когда он догнал её. — Жест доброй воли в ожидании того, что ты послужишь моей цели. — И эта цель…? — Со временем мы увидим. — Он умер? — серьезнее спросил Джарлаксл. — Нет, конечно. Джарлаксл вплотную приблизился к странной молодой дроу. — Ты завидуешь ему, — осмелился сказать он. Ивоннель фыркнула. — Именно так! — настаивал Джарлаксл. — Ты завидуешь ему. Потому что он уверен, что есть нечто большее, лучшие ангелы и более важные причины. И потому он так легко находит награды, сокровища, подобные тем, что мы с тобой видели, в своей моральной чистоте и личной чести. — Я завидую ему? — издевалась Ивоннель. — А что насчет Джарлаксла? Наемник принял задумчивый вид, обдумывая свой ответ, прежде чем наконец кивнуть. — Сколько раз я мог убить Дзирта ради личной выгоды? — задал он риторический вопрос, сопровождая его беспомощным смешком. — И все же он жив. И мне кажется, я буду защищать этого бездомного бродягу ценой своей собственной жизни. — Почему? — искренне спросила Ивоннель. — Почему ты, и почему этот жалкий Энтрери? — Быть может потому, что в тайне мы все хотим верить в то, во что верит он, — сказал Джарлаксл. Подождав, пока Ивоннель взглянет ему в глаза, он добавил: — Ты не смогла сломать его. Ты не сможешь сломать его. А она выглядит раздраженной, подумал наемник. Женщина отмахнулась. — Иди, — бросила она. — Помни, что я вернула тебе твои игрушки. Помни, что я позволила тебе уйти. — Уверяю тебя, все будет забыто, если ты убьешь Дзирта До’Урдена, — предупредил Джарлаксл. Ивоннель нахмурилась и жестом отправила его прочь.
Спустя десять дней Громф и Бениаго стояли у развалин старой Главной Башни. — Джарлаксл вернется завтра, — сообщил Бениаго архимагу. — Кэтти-бри вошла в южные ворота. Громф посмотрел на маскирующегося под человека дроу. — Она скоро будет тут. Громф повернулся к развалинам. — Ты мог бы избавиться от неё, — предложил Бениаго, и Громф изогнул бровь в ответ на это удивительное замечание. — Джарлаксл не одобрит, но кто ему скажет? — спросил Верховный Капитан, когда Громф снова посмотрел на него. Разумеется, архимаг не был зол. Слова Бениаго отлично вписывались в порядки и традиции дроу, царившие даже в Бреган Д’Эрт. Но Громф лишь усмехнулся и покачал головой. — Возвращайся в свою башню, Верховный Капитан, — сказал он, насмехаясь над глупым титулом Бениаго. — Дай мастерам поработать. Когда Бениаго убрался прочь, Громф заметил Кэтти-бри. Женщина верхом на единороге въехала на мост, ведущий к Охранному Острову. Наблюдая за ней и, наконец, понимая правду об этой женщине, Громф вынужден был признать, что в первый раз завидует простому воину. Она подъехала к нему на Андахаре. Выскользнув из седла, она остановилась прямо перед Громфом. — Могу я помочь Вам, Леди? — спросил он, не глядя на неё. — Я прощаю тебя, — сказала женщина, удивляя мага. — Что? — Я прощаю тебя, — повторила она. — За твои телепатические вторжения. Теперь я поняла, что ты никогда даже не был в моих мыслях. И что это была лишь идея, помещенная в мою голову для того, чтобы я её нашла. — И наслаждалась. Лицо Кэтти-бри приняло холодное выражение. — Так я теперь не насильник, — самодовольно ответил на это Громф. — Ты подлец и плут, — сказала женщина. — Но этого я ожидала с самого начала. Я прощаю тебя, потому что теперь надеюсь, что ты не будешь желать меня, держать в своих мыслях, своем теле и делать объектом своей ненависти. — Интересно, — признался Громф. — Я думал, тебе плевать. — На тебя? Разумеется. Я забочусь о тех, кому ты можешь нанести вред. И более всего я забочусь о тех, кому ты можешь принести пользу. Ты послушаешь меня, Архимаг Мензоберранзана? Ты сможешь хоть раз выйти за рамки собственных нужд и желаний, действуя на благо других? — Я здесь, не так ли? — По принуждению или по собственному желанию? Громф тихо хихикнул. — Дорогая госпожа, давайте закончим этот разговор и сделаем новую Башню Магии лучше прежней. — Так и будет, — с поклоном ответила Кэтти-бри, а затем вернула ему усмешку и добавила: — Просто не лезь мне в голову. Это
— Мы не можем оставить его, — сказал Артемис Энтрери, оказываясь в туннелях за пределами Мензоберранзана. Он шел с Далией и Джарлакслом. И со всем их имуществом. Джарлаксл расхохотался. — Мы не можем пойти и вернуть его! — Он хотел умереть за нас. — Возможно, он уже умер, — пожал плечами наемник. — Ты хочешь сделать его труд напрасным и позволить убить и нас? Или просто не понимаешь пределов милости матроны матери? Энтрери сплюнул на землю и отвернулся, но быстро выпрямился, заметив приближение двух темных эльфов. Джарлаксл тоже увидел их и не был удивлен появлением Ивоннель так, как и видом её спутника. — Этого не может быть, — сказал он. — Так используй свою магию, — ответила Ивоннель. — У тебя в распоряжении маска. Есть ли еще предмет, способный обмануть умного Джарлаксла? Брелин Дженквей вышел вперед и поклонился. — Спасибо за то, что попытался закончить мои злоключения, — сказал он. — Ты был драуком, — сказал Джарлаксл. Он смотрел мимо друга, на Ивоннель. — Ты не мог снять проклятие. — Конечно, мог, — ответила она. — Или я могла. Сомневаюсь, что другие найдут в себе мужество попробовать. — Но Ллос… — Она празднует смерть Демогоргона, — сказала Ивоннель. — Она меня простит. — Почему? — подозрительно спросил Энтрери. Ивоннель посмотрела на него и даже склонила свою милую головку, чтобы разглядеть Энтрери лучше, а затем рассмеялась и отмахнулась. Жестом она приказала Джарлакслу пойти за ней и двинулась туда, откуда появилась. — Я сделала это для тебя, — сказала она наемнику, когда он догнал её. — Жест доброй воли в ожидании того, что ты послужишь моей цели. — И эта цель…? — Со временем мы увидим. — Он умер? — серьезнее спросил Джарлаксл. — Нет, конечно. Джарлаксл вплотную приблизился к странной молодой дроу. — Ты завидуешь ему, — осмелился сказать он. Ивоннель фыркнула. — Именно так! — настаивал Джарлаксл. — Ты завидуешь ему. Потому что он уверен, что есть нечто большее, лучшие ангелы и более важные причины. И потому он так легко находит награды, сокровища, подобные тем, что мы с тобой видели, в своей моральной чистоте и личной чести. — Я завидую ему? — издевалась Ивоннель. — А что насчет Джарлаксла? Наемник принял задумчивый вид, обдумывая свой ответ, прежде чем наконец кивнуть. — Сколько раз я мог убить Дзирта ради личной выгоды? — задал он риторический вопрос, сопровождая его беспомощным смешком. — И все же он жив. И мне кажется, я буду защищать этого бездомного бродягу ценой своей собственной жизни. — Почему? — искренне спросила Ивоннель. — Почему ты, и почему этот жалкий Энтрери? — Быть может потому, что в тайне мы все хотим верить в то, во что верит он, — сказал Джарлаксл. Подождав, пока Ивоннель взглянет ему в глаза, он добавил: — Ты не смогла сломать его. Ты не сможешь сломать его. А она выглядит раздраженной, подумал наемник. Женщина отмахнулась. — Иди, — бросила она. — Помни, что я вернула тебе твои игрушки. Помни, что я позволила тебе уйти. — Уверяю тебя, все будет забыто, если ты убьешь Дзирта До’Урдена, — предупредил Джарлаксл. Ивоннель нахмурилась и жестом отправила его прочь.
Спустя десять дней Громф и Бениаго стояли у развалин старой Главной Башни. — Джарлаксл вернется завтра, — сообщил Бениаго архимагу. — Кэтти-бри вошла в южные ворота. Громф посмотрел на маскирующегося под человека дроу. — Она скоро будет тут. Громф повернулся к развалинам. — Ты мог бы избавиться от неё, — предложил Бениаго, и Громф изогнул бровь в ответ на это удивительное замечание. — Джарлаксл не одобрит, но кто ему скажет? — спросил Верховный Капитан, когда Громф снова посмотрел на него. Разумеется, архимаг не был зол. Слова Бениаго отлично вписывались в порядки и традиции дроу, царившие даже в Бреган Д’Эрт. Но Громф лишь усмехнулся и покачал головой. — Возвращайся в свою башню, Верховный Капитан, — сказал он, насмехаясь над глупым титулом Бениаго. — Дай мастерам поработать. Когда Бениаго убрался прочь, Громф заметил Кэтти-бри. Женщина верхом на единороге въехала на мост, ведущий к Охранному Острову. Наблюдая за ней и, наконец, понимая правду об этой женщине, Громф вынужден был признать, что в первый раз завидует простому воину. Она подъехала к нему на Андахаре. Выскользнув из седла, она остановилась прямо перед Громфом. — Могу я помочь Вам, Леди? — спросил он, не глядя на неё. — Я прощаю тебя, — сказала женщина, удивляя мага. — Что? — Я прощаю тебя, — повторила она. — За твои телепатические вторжения. Теперь я поняла, что ты никогда даже не был в моих мыслях. И что это была лишь идея, помещенная в мою голову для того, чтобы я её нашла. — И наслаждалась. Лицо Кэтти-бри приняло холодное выражение. — Так я теперь не насильник, — самодовольно ответил на это Громф. — Ты подлец и плут, — сказала женщина. — Но этого я ожидала с самого начала. Я прощаю тебя, потому что теперь надеюсь, что ты не будешь желать меня, держать в своих мыслях, своем теле и делать объектом своей ненависти. — Интересно, — признался Громф. — Я думал, тебе плевать. — На тебя? Разумеется. Я забочусь о тех, кому ты можешь нанести вред. И более всего я забочусь о тех, кому ты можешь принести пользу. Ты послушаешь меня, Архимаг Мензоберранзана? Ты сможешь хоть раз выйти за рамки собственных нужд и желаний, действуя на благо других? — Я здесь, не так ли? — По принуждению или по собственному желанию? Громф тихо хихикнул. — Дорогая госпожа, давайте закончим этот разговор и сделаем новую Башню Магии лучше прежней. — Так и будет, — с поклоном ответила Кэтти-бри, а затем вернула ему усмешку и добавила: — Просто не лезь мне в голову. Это