Виталий Яценко ЗВЕРИНЕЦ

— Нет-нет, — увещевал Темку Ким, — сейчас кису лучше не трогать. Видишь, киса хвостиком машет? Киса недовольна. Давай потом ее погладим, а?

Темку обуревали противоречивые чувства. По опыту он знал, что советами отца лучше не пренебрегать. Но киса такая пушистая!

— Тися, — требовательно повторил он и для вящей убедительности вновь показал на меня пальцем.

— Киса сделает цап. Давай лучше почитаем.

Развалившись на радиаторе (зима в этом году выдалась холодной), я лениво размышлял, не сделать ли мне в самом деле «цап»? Темка неплохой парень, но эти его бурные проявления чувств выведут из себя кого угодно (кроме, разве что, Понификса). К тому же совсем недавно он освоил слово «киса» и буквально не давал мне проходу — показывал всем обитателям квартиры, где у кисы носик, ушки, глазки и так далее. И я, обладатель трех ученых степеней, должен все это терпеть!

Киму тем временем все же удалось уволочь Темку в соседнюю комнату, и теперь оттуда раздавалось бойкое: «А потом позвонил кто, Темка?» — «Ди-и-ил!»

— Скукотища, — проворчал из угла Понификс. — Всегда одно и то же — Маршак да Чуковский, Чуковский да Маршак. Почитал бы для разнообразия Дельбрюка, что ли.

Арк чуть с жердочки не свалился.

— Дельбрюка? Ребенку? Коллега, вы, должно быть, шутите?

— Ребенку скоро два года. Пора учить серьезным вещам.

— Понификс, ты вообще что-нибудь соображаешь? — зевнул я. — Всем известно, что вы, уэды, помешаны на военной истории. Но из этого вовсе не следует, что вся галактика должна быть в восторге от вашего «пиф-паф».

Дискуссия не успела закончиться, как в комнату, воровато оглядываясь, прокрался Темка. Наверное, Ким опять прилип к своему допотопному агрегату, который аборигены сгоряча назвали «вычислительной машиной». Саша же по телефону делилась кулинарными секретами с одной из подруг. Предоставленный самому себе карапуз проворно засеменил ножками и оказался в полушаге от меня.

— Тися! — радостно констатировал он и в очередной раз потянулся к моему носу.

Нервы у славного потомка благородной династии не выдержали, и я легонько стукнул лапой по его запястью. Я честно пытался втянуть когти, но куда там! Все-таки три сантиметра.

Малыш с изумлением оглядел нас одного за другим и разразился отчаянным воплем. Секунду спустя в комнату влетела Саша и завопила не хуже Темки. Тут же появился Ким.

— Артем, я ведь тебя предупреждал, — устало проговорил Ким, перехватывая у жены непоседу. В ответ на эти, с моей точки зрения, совершенно справедливые слова маленький укротитель котов заорал еще громче.

Процессия удалилась — впереди Ким с Темкой, за ними расстроенная Саша. Темка все еще всхлипывал, но, скорее, уже по инерции.

— Коллега, — обратился ко мне Арк, — считаю своим долгом довести до вашего сведения, что в данном инциденте вы вели себя не лучшим образом.

В ответ я послал ему весьма красочную картинку, в подробностях изображающую, как местные коты поступают с местными же попугаями. Арк поморщился:

— Ведь мы с вами представители цивилизованных рас!

— Ростос Стремительный прав, — неожиданно пришел мне на помощь Понификс. У ребенка отсутствует всякое представление о дисциплине. Разве это воспитание? Да на Уэде эту парочку сразу бы лишили родительских прав!

— Солдафон, — резюмировал Арк и демонстративно повернулся к нам спиной.

Я мысленно улыбнулся. С виду грозный и суровый, на деле Понификс, подобно подавляющему большинству своих собратьев, был созданием мягким и сентиментальным. Детей он просто обожал. Арку, конечно же, это было прекрасно известно, и последняя реплика являлась частью привычного ритуала взаимного поддразнивания. Когда-то на Уэде в самом деле кипели кровавые войны, но последнюю тысячу лет это был один из самых спокойных миров в галактике.

Не прошло и получаса, как Понификс, видимо, не желая, чтобы его слова расходились с делом, принялся приучать Темку к дисциплине. Он вышагивал по комнате и при каждом ударе лапой порыкивал: «Тяф, гав! Тяф, гав!» Темка следил за ним с большим сомнением.

Пробило семь. Время традиционного вечернего моциона. Впрочем, это, скорее, не прогулка, а бесплатное представление бродячих артистов. На улице на нас оглядываются все прохожие. Я их прекрасно понимаю — посмотреть в самом деле есть на что. Разве можно не заметить высоченного Кима с Арком на плече?

Рядом с отцом, чем-то похожий на Винни Пуха, топает Темка. На поводке он волочит хмурого Понификса. Первое время уэд ужасно негодовал по поводу этого вопиющего посягательства на свою независимость, но потом смирился: что делать, если ты похож на местную собаку?..

К счастью, сажать на поводок кота здесь еще никому не приходило в голову. Поэтому я описываю вокруг них круги, разгоняя местных собратьев. Завидя меня и немного пошипев для приличия, они разбегаются в разные стороны. Понификс не упускает случая обвинить меня в бесхребетности.

— Это нечестная игра, — неодобрительно рычит он. — Они ведь не могут ответить тебе таким же импульсом паники. Будь мужчиной! Только посмотри на себя: здоровый, жирный, ты же вдвое больше самого крупного аборигена. Не трусь, задай им трепку!

В ответ на подобные инсинуации я предпочитаю с достоинством отмалчиваться. Не излагать же ему, право слово, азы цивилизованного поведения. У Понификса, как и у других уэдов, все просто: сила есть — ума не надо. Помню, как на одной из таких прогулок нам встретился здоровенный розовощекий детина, выгуливавший своего бультерьера. Бультерьер сорвался с поводка и рванул к нам. Темка даже не успел испугаться — Понификс так двинул своего визави лапой по голове, что тот, описав дугу длиной метров десять, бухнулся в снег. Ким начал было приносить хозяину извинения, но вскоре выяснилось, что тот отнюдь не скорбит по поводу морального и физического ущерба, нанесенного его собаке, а намерен любой ценой заполучить «ушастого медведя» Кима. Чего только он ни предлагал хозяину! После дюжины решительных «нет» нувориш, наконец, отстал, решив, что Ким либо слишком глуп, либо слишком богат.

Не обошлось без приключений и на этот раз. Мы уже возвращались домой, когда Темка радостно заверещал и бросился к ближайшим кустам.

— Паха! — заорал Темка, тыча пальчиком в какой-то серый комок. Мы с Кимом подошли поближе.

Это действительно была черепаха. Она обалдело крутила головой и перебирала лапками, кружа на месте. Было очевидно, что она не прочь сейчас оказаться где-нибудь двумя-тремя тысячами километров южнее.

— Молодец, Темка! — Ким потрепал сына по шапке. — Должно быть, купил кто-то животное да