ней фактографичностью. Она не завершала предыдущий период, ибо начинала новый, связанный с темой русского леса.
Облачный день Костромской государственный объединенный художественный музей
Эпопея русского леса, неизбежной и существенной принадлежности русской природы, началась в творчестве Шишкина, по существу, с картины Рубка леса (1867). Для определения «лица» пейзажа Шишкин предпочел хвойный лес, наиболее характерный для северных областей России. Напрашивается вопрос, почему лесной пейзаж более национальный, чем равнинный с «печальными огнями русских деревень»? Хвойный лес — принадлежность северо-западных и восточных губерний — может быть, более отвечал условиям жизни населения, сосредоточенного в этих местах. Географическая среда, как правило, выразительно характеризует национальный склад народа. Разумеется, не только среда, внешний облик природы, но и особая эмоциональная тональность, которую художник вкладывал в пейзаж, воплощают идеологию национального пейзажа.
Лес перед грозой. 1872 Таганрогская областная галерея
Шишкин стремился к изображению леса «ученым образом», чтобы угадывалась порода деревьев. Но в этой, казалось бы, протокольной фиксации содержалась своя поэзия бесконечного своеобразия жизни дерева. В Рубке леса это видно по упругой округлости спиленной ели, которая кажется стройной античной колонной, сокрушенной варварами. Стройные сосны в левой части картины тактично окрашены светом угасающего дня. Излюбленный художником предметный план с папоротниками, сочной травой, сырой землей, разорванной корневищами, зверьком на переднем плане и мухомором, контрастирующий с торжественным и гулким лесом, — все это внушает чувство упоения красотой материальной жизни природы, энергией произрастания леса. Композиционное построение картины лишено статичности — вертикали леса пересекаются, разрезаются по диагонали ручьем, поваленными елями и растущими «враздрай» наклоненными осинами и березами. Нетрудно заметить еще одну особенность Рубки леса: ее литературные переклички — свойство, примечательное для искусства передвижников. Картина ассоциируется со стихотворением Некрасова Плакала Саша, как лес вырубали. Однако Шишкин не перекладывал литературный сюжет на язык живописи. Если внимательно всмотреться в картину, то станет ясна чисто внешняя, сюжетная связь с произведением Некрасова. Смысловые же акценты существенно смещены.
Березовая роща. 1896 Ярославский художественный музей
У Шишкина глухому лесу приданы вполне житейские интонации, прозаические моменты: дровосеки, дымок от костра, распиловка дерева тактично вписаны в торжественный строй картины природы. Некрасов же прибегает к метафорам, олицетворениям, символам. Летом 1868 года Шишкин уехал на родину, в Елабугу, чтобы получить благословение отца на венчание с Евгенией Александровной Васильевой, сестрой художника.
На покосе в дубовой роще. 1874 Государственный музей изобразительных искусств Татарстана, Казань
В сентябре того же года Шишкин представил в Академию художеств два пейзажа, надеясь получить звание профессора. Вместо этого художник был представлен к ордену, чем, видно, был раздосадован. Тема русского леса после Рубки леса продолжалась и не иссякала до конца жизни художника. Летом 1869 года Шишкин работал над несколькими картинами, готовясь к академической выставке. Картина Полдень. В окрестностях Москвы выбивалась из общего строя. В сентябре-октябре 1869 года она экспонировалась на академической выставке и, видимо, не была приобретена. Поэтому Павел Третьяков в письме к художнику просил его оставить картину за ним. Шишкин с благодарностью согласился отдать ее в коллекцию за 300 рублей — сумму, предложенную Третьяковым. В некоторых этюдных и эскизных набросках к картине фигурировали слова «простор», «воздух» как варианты названий картины. Следовательно, художник вкладывал в тему некий смысл, связанный с духовным состоянием человека, с ширью и мощью родных просторов. Уже в XX веке немецкий философ Мартин Хайдеггер, размышляя о категории пространства, заметил, что в этом слове звучит другое — простор, то есть нечто простирающееся за границы, некая свобода от преград: «В просторе и сказывается, и таится событие»[11]. Какое же событие происходит в картине Шишкина? Художник сделал акцент на небе. Оно огромно, ему уделено две трети полотна. Прошел дождь, и кучевые облака не освободили еще небесную синь. Они клубятся, играя сиреневыми оттенками, отороченные нежным белильным ажуром. В картине Полдень. В окрестностях Москвы прозвучала тема, охватившая не только творчество Шишкина, но и значительную часть русской пейзажной живописи. Тема благодарения, восприятия жизни как блага, имеющая неявный христианский источник. Идея блага стала одной из центральных проблем философии и искусства второй половины XIX века. О нем говорили и Михаил Бакунин («…нет зла, все — благо. Для религиозного человека …все благо и прекрасно… Благодать… рассеивает туман, отделивший его от солнца»[12]), и Иван Киреевский («…у нас есть благо, залог всех других: у нас есть Надежда и Мысль о великом назначении нашего отечества»[13]), и многие другие русские демократы. Отношение к жизни как благу вовсе не воспринималось альтернативой мотиву печали и скорби, имевшему не меньшее распространение в пейзаже. Сосуществование этих двух начал отчетливо видно в передвижническом искусстве.