Об авторе

Черняев Анатолий Сергеевич 1971–1986 гг. заместитель заведующего Международным отделом ЦК КПСС, С 1986–1991 гг. помощник Генерального секретаря ЦК КПСС, Президента СССР.

Предисловие

Каждое объемное и неопределенное по жанру сочинение теперь принято называть «проектом».

Я замыслил описать «свой исход». Он растянулся на 20 лет. И, видимо, предчувствуя, что он начинается, я как раз 30 лет назад взялся писать (почти ежедневно) подробный дневник. Накопилось 45 «томов» — толстых блокнотов (это ежегодные календари, каждый около 400 страниц).

Там много всего — и сугубо интимного, и политического, и, что называется, «вообще»: о том, что приходило в голову от прочитанной книги, от общения с кем-то или участия в чем-то. В проект войдет максимум возможного и допустимого, что, мы надеемся, может когда-нибудь кому-то и понадобится.

Почему такое название? Потому, что это будет повесть о человеке, случайно-неслучайно втянутого в политику, которая, как оказалось, олицетворяла постепенную и неизбежную гибель целого государства, великой державы. И личные его проблемы, и поведение просматриваются в дневнике сквозь события и перипетии общества за 20 лет. Образ жизни этого человека, воспитание которого с детства как и его индивидуальная культура совсем не соответствовали тому, что ему приходилось делать по службе на протяжении большей части этого двадцатилетия. Отсюда и его ответственность в какой-то степени, за то, что случилось со всей страной.

Слово «совместный» в заголовке означает не только связанность личной биографии с судьбой государства, но также и то, что проект мы будем делать вместе, вдвоем с Людмилой Павловной Рудаковой.

Особенность его в том, что не просто воспроизводится записанное в свое время, а сопровождается оценками и размышлениями по поводу занесенного в дневник в свое время.

За последние 8 лет изданы четыре книги, написанные с использованием тех же дневников («Шесть лет с Горбачевым», «Моя жизнь и мое время», «1991 год. Дневник помощника президента», «Бесконечность женщины»). Опубликованы десятки статей. Повторения в проекте неизбежны. Но мы будем стараться сводить их до минимума, а когда что-то нельзя будет обойти, — делать ссылки на соответствующие публикации.

Разделы проекта — это годы, начиная с 1972-го и кончая 1991-ым годом. Каждый раздел будет сопровождаться послесловием, в котором подводятся итоги года и даются оценки событиям, лицам и самому себе с позиций сегодняшнего дня.

1972 год

Сначала цитата из Маркса, что естественно для одного из составителей проекта: «Этикетка системы отличается от этикетки других товаров тем, между прочим, что она обманывает не только покупателя, но часто и продавца».

Это к тому, что верхи и низы советской системы считали, а многие и верили, что они строят социализм и даже уже живут в нем.

26 февраля 1972 г.

На днях, по службе — мне принесли из Института марксизма-ленинизма дневник Георгия Димитрова с пометкой: «Сверх секретно. Только для Вас». 1934–1945 гг. Впечатление ошеломляющее: вся кухня политики, которую делал Сталин. Он предстает, как преступный, мелочный, пошлый и ничтожный человек. Димитров так не думал, конечно, и ничего подобного не писал, но это само собой вылезает из едва ли не повседневных его контактов со Сталиным, из произносимых тостов, записок, заметок, телефонных звонков, которые скрупулезно фиксируются в дневнике.

Вообще же записи такие: к примеру — «встречался с Копленигом (председатель австрийской компартии). Говорили с Пономаревым. Пал Мадрид. Послал Ст. проект о китайских делах. В Большом театре: Ст., Мол., Вор., Каганович

И т. д. В этом духе. Тем не менее, а может именно поэтому воссоздается эпоха и человек.

Что у меня за вчерашний день?

Последние стришки на статью Кириленко (член Политбюро, секретарь ЦК КПСС) для «Проблем мира и социализма» — о принципиальном значении революционного пути Чили.

— Речь для Б. Н. (так впредь будет обозначаться Пономарев) на первом заседании главной редакции многотомника «Международное рабочее движение».

— Само заседание редакции. Б. Н. мямлил. И все мои попытки интеллектуализировать это тронное выступление и направить все это ; дело в оригинальное русло оказались незамеченными.

Волобуев (директор института истории АН СССР) использовал свое выступление, чтобы отомстить (в присутствии Сеньки Хромова) за обвинение в ревизионизме. Б. Н. возможно не заметил, но все заметили.

— Хромов (зав. сектором отдела науки ЦК, бывший мой товарищ по университету в 1938-41 годах). Хитрый, глазки бегают, совесть не чиста. Вижу, гадит мне в угоду своему шефу — черносотенцу Трапезникову (зав. отделом науки), привезенному Брежневым из Молдавии. Сенька попросился зайти ко мне: «мол, посмотреть кабинет». Извинялся, что ничего еще не сделал, чтобы помочь Тарновскому (сотрудник института истории, который вместе с Гефтером образовал в институте группу по «новому прочтению» Ленина). Сам, думаю, делает наоборот — топит Тарновского со товарищи.

— Волобуев после заседания просился к Б. Н. на прием. Спрашивал у меня совета.

— Когда у меня был Хромов, зашли вдруг Тимофеев, Куценков и Галкин^[1]. Хромов для них начальство. Явно взял на заметку, с кем я якшаюсь, и откуда в Международном отделе ЦК идет поощрение ревизионистам. Будет гадить всем нам. А между тем, уходя предложил вновь собрать старых университетских (с истфака, поступивших в 1938 г.).

— Вечером заехал к Литвиновым (друзья по ПМС — так будет обозначаться журнал «Проблемы мира и социализма», издававшийся в Праге). Они опять собираются в Прагу (мы там были вместе с 1958–1961 г.) В разговоре ничего особенного: бытовые подробности о знакомых и о… неустройствах нашего общества.

— Позавчера от Помелова (помощник Кириленко) узнал, что 12 млн. га (одна треть озимого клина) погибли, надо пересевать. Погибли также сады и многолетние травы.

— февраля 1972 г. (воскресенье)

С утра читал «Антимемуары» Андрэ Мальро. (Второй раз принимаюсь за них). Что-то влечет к ним, но основное не схватываю. Раздражают претензиозность и свойственная французам банальность содержания при блестящей форме. (Я, между прочим, замечал, что в переводе на французский наши, написанные суконным «партейным» воляпюком статьи, звучат довольно ничего).

Интересно: кто у кого содрал манеру письма — Эренбург у Мальро или наоборот?

Заехал в ЦК. Почитал дневник Димитрова. В 1938 году отчетливо видна тенденция Сталина стереть коммунистическое обличье в политике СССР:

— всякие коминтерновские заседания (пленумы ИККИ,