Литвек - электронная библиотека >> Саша Гитри >> Классическая проза >> «Мемуары шулера» и другое >> страница 3
ведь, кроме особняка в центре Парижа, что достался ему в наследство от отца, у него ещё два загородных дома.

В парижском особняке собраны уникальные произведения искусства, подлинники Родена, Тулуз-Лотрека, Сезанна, Ренуара, Матисса, Утрилло, Ван Гога, Мане, Гогена, Модильяни...

Он богат, он на вершине славы. У него свой театр, весь Париж у его ног. Он экстравагантен, любит удивить неожиданными выходками, предан в дружбе, язвительно надменен с врагами. Острослов, чьи афоризмы передаются из уст в уста, ироничный дамский угодник, коллекционер, азартный игрок, талантливый литератор, и тут создавший свой неповторимый стиль, и к тому же снабжавший свои опусы собственными рисунками. Среди его многочисленных друзей самые знаменитые «земляки». Он — кумир, баловень судьбы. Его слава перешагнула Атлантику. Но и врагов тоже не занимать. Вокруг него, как всегда, кишат сплетни. Вьются любители поживиться за чужой счет, проходимцы, льстецы. Сменяющие друг друга подруги неизменно играют в его пьесах и фильмах. Подробности его личной жизни, так тесно переплетавшейся с творческой, смакуют в парижских гостиных и кафе... Его обвиняют в тщеславии, называют: «Его Величество Самодовольство», «Господин Я».

А вот близко знавший его Мишель Симон утверждал, будто Саша Гитри был «сама скромность». «Я не встречал человека скромней, — вспоминал актёр. — У него была одна мания. Он сомневался во всём. И никогда ничего не утверждал наверняка. Он был прямой противоположностью той позорной репутации, которую нашей эпохе угодно было приписать ему в отместку за то, что он был слишком велик для неё!»

В дни оккупации Саша Гитри не закрывает дверей своего театра. И продолжает снимать фильмы. Злые языки говорили, что завсегдатаями его спектаклей стали фашистские генералы и офицеры. Хотя первый спектакль при немцах, «Пастер», он закончил «Марсельезой». И это они ходили к нему, а не он к ним... Есть два ремесла, считал Саша Гитри, от которых нельзя отречься даже на время. «Как моряк не может жить вдали от моря, так и актёр без театра». Человек Театра, он всегда, по свидетельству близких друзей, был «патологически аполитичен». Единственное исключение — активная позиция по делу Дрейфуса. Вот уж чем-чем, а антисемитизмом он никогда не грешил. Известно, что благодаря поклонникам его таланта среди немецкого генералитета ему удалось спасти от депортации и неминуемой гибели немало людей. Он предложил себя взамен, когда под угрозой ареста оказался старый больной писатель Тристан Бернар... Но могло ли это послужить оправданием в той справедливой волне негодования против всех, кто стоял в стороне от Сопротивления?

Впрочем, истины ради заметим: разве только его театр был открыт во время оккупации, разве он один продолжал снимать фильмы? Не стоит называть имён, они слишком известны. Многие режиссёры поддались искушению снимать фильмы с немецкой компанией «Континенталь»: слишком уж заманчивыми по тем временам выглядели предложения. Одним из немногих, кто отказался, был Саша Гитри. Но такова уж судьба Гитри-сына, он за всё платил сполна.

После Освобождения его обвиняют в коллаборационизме и сажают в тюрьму. Тяжёлые времена. Предательство вчерашних приятелей. Дважды он предстаёт перед судом. И дважды выносится один и тот же вердикт: прекращение дела за отсутствием состава преступления. Он снова на свободе, снова пишет, играет, снимает...

Он умрёт в 1957 году, разорённым — как отец. Не суждено было сбыться и мечте завещать любимому городу отцовский дом и свою коллекцию. Картины были конфискованы или распроданы за долги, особняк снесён. Но осталось основное наследство: пьесы, фильмы, книги, рисунки, сценарии.

Его называли Мольером, Бомарше двадцатого века. Ему ближе был автор «Женитьбы Фигаро». Сходные судьбы: успех и зависть, богатство, наветы, тюрьма... И пьесы, исполненные искромётного юмора и неистребимого оптимизма.

Время расставляет всё по местам. Не проходит сезона, чтобы на парижских подмостках вновь и вновь не ставили пьес Саша Гитри, не снимали фильмов по его сценариям, не издавали книг. Ирония судьбы: сын всю жизнь преклонялся перед талантом отца, во всех энциклопедиях про него писали «сын Люсьена Гитри... драматург, актёр», а от знаменитого театрального актёра не осталось ничего, кроме воспоминаний современников, да скупых кинокадров. Гитри-младшему в этом смысле повезло куда больше. Благодаря кинематографу мы можем по достоинству оценить мастерство Гитри-режиссёра, наслаждаться игрой Гитри-актёра. Его фильмы выпущены на видеокассетах, их можно купить в любом крупном книжном магазине Франции.

Несколько лет назад была снова — уже в который раз после фильма самого Гитри — экранизирована пьеса «Дезире», на сей раз режиссёром Бернаром Мюратом с Жан-Полем Бельмондо, Клодом Ришем, Фанни Ардо и Беатрис Далль. Заметным событием в последние годы стал фильм Эдуарда Молинаро по сценарию Гитри «Безрассудный Бомарше», где блистательно сыграли Фабрис Луккини, Манюэль Блан, Жозе Гарсиа, Сандрин Киберлен. Эти фильмы могли оценить и российские телезрители. А Роже Вадим недавно снял телефильм «Отец был прав». Кстати, эта популярная пьеса и сейчас идёт в одном из парижских театров.

При составлении сборника, фактически впервые знакомящего российского читателя с творчеством Саша Гитри, мы оказались перед нелёгким выбором. Его перу принадлежит около 130 пьес, несколько романов, сценарии, воспоминания о современниках, автобиографические заметки, максимы и афоризмы, размышления о театре, кино, актёрском мастерстве, жизни, женщинах и любви — объёмные тома. К тому же он сам талантливо иллюстрировал многие из своих книг. Хотелось показать все грани его таланта.

В конце концов мы остановились на самом, пожалуй, известном его романе «Мемуары шулера», экранизированном им в 1936 году под названием «Роман шулера». Из многочисленных пьес были с трудом выбраны две, из наиболее, на наш взгляд, известных — «Отец был прав» и «Дезире». Кроме того, в сборник вошли некоторые из его афоризмов: и тут выбор оказался ничуть не легче.

Начинается сборник мемуарами самого Саша Гитри «Если мне не изменяет память», которые, думается, лучше любого предисловия познакомят читателя с этим незаурядным человеком, яркой Личностью в истории французского театра.

Ольга Захарова

Если мне не изменяет память Автобиография

Памяти той, кто преподнёс мне восхитительный дар под названием жизнь.



«Мемуары шулера» и другое. Иллюстрация № 2

Вместо предисловия

Анатоль Франс как-то сказал: