октября 1972 года в пять часов утра, во время сна. Но столь банальная смерть не отвечает законам жанра! То ли дело таинственное письмо, загадочное посольство, никому не известный летучий яд…

Чудо номер семь. Особое внимание вошедшие в раж борзописцы уделяют неопровержимому, на их взгляд, доказательству. Жена Ивана Антоновича категорически воспротивилась вскрытию тела! А как же иначе? Она предупреждена своими боссами из Центра — во что бы то ни стало преступление не должно быть раскрыто. И британская разведка празднует очередную победу над советской. Неизвестные иностранцы ликуют, нагло подмигивая нашим авторам во время кремации. Все — абсолютно все! — ложится в наработанную канву.

И, наконец, чудо номер восемь. Я бы назвал его главным. Хотя после драки кулаками не машут, генерал все же принимает решение провести обыск в квартире покойного. Он идет ва-банк — ведь такую акцию нельзя сохранить в тайне.

Со слезами на глазах Таисия Иосифовна рассказывает:

— Двенадцать человек участвовало в этом гнусном процессе. Обыск длился тринадцать часов. Постранично просматривалась каждая книга, каждая рукопись, каждое письмо… Естественно, никаких результатов.

Казалось бы, последняя операция должна была поставить и последнюю точку в неудавшемся «фантастическом детективе». Но нет! Еще целых восемь лет генерал и его сподвижники, упоенные собственным вымыслом, продолжали начинять свое безумное творение новыми чудовищными деталями…

Вспоминаю, как агитпроп ЦК КПСС задержал тираж «Техники — молодежи» (№ 11 за 1972 г.) с моим некрологом на смерть Ивана Антоновича. Четверть миллиона уже отпечатанных номеров были посланы куда подальше, на Крайний Север и Дальний Восток — пусть читают якуты и чукчи о завидной жизни ученого и фантаста. Остальные полтора миллиона по указке «сверху» вышли без некролога, на его место срочно поставили материал «Сам себе мастер»…

Вспоминаю самоотверженные хлопоты перед партократическим руководством писателя Александра Казанцева. Он сделал все, чтобы восстановить доброе имя выдающегося соотечественника. Спасибо Александру Петровичу за его смелость!..

Вспоминаю бешеное сопротивление «инстанций» проведению любых мероприятий, так или иначе связанных с Ефремовым…

Вспоминаю и думаю: как такое могло случиться? Сотни людей на протяжении десятилетий были подключены к «делу Ефремова». Следили за писателем, кормились на нем, писали ложные донесения, раскручивали заведомо нелепые версии. Были и такие, кто прекрасно видел: вся эта история не более чем откровенная «липа», бред воспаленного воображения, дикая авантюра, направленная на дискредитацию и уничтожение честного человека… Но они молчали, лишь исподтишка похихикивая над «причудами» своих руководителей.

И на всю эту недостойную возню тратились народные деньги, расходовались энергия и время. И кому-то она была нужна. Даже необходима. В первую очередь тем, кто видел в произведениях великого фантаста приговор собственному ничтожеству.

Ведь именно он, Ефремов, за многие годы до перестройки открыто разоблачал тупики, в которые упиралось общество, гневно смеялся над убогой философией тех, кто вел страну к пропасти. Стоит ли после этого удивляться…

Сильные мира сего не прощают такого даже выдающимся писателям. Становится понятным, почему столь яростно критиковалось общество будущего. описанное в «Туманности Андромеды». Начинаешь понимать, на каком основании был под запретом «Час Быка» — главное обвинение, выдвинутое писателем. Почему всячески замалчивали его имя…

Остается один вопрос. Будет ли кто-нибудь отвечать за систематическое издевательство над гордостью советской литературы, за многолетнее «под колпаком», за подглядывание, за прослушивание телефонных разговоров (Ефремов сам неоднократно предупреждал меня об этом), за установку секретных «оперативно-технических средств» в его квартире? Извинится ли кто-нибудь (хотя бы!) публично перед семьей писателя, перед его родными и близкими?

Это нужно не покойному Ивану Антоновичу Ефремову. Это нужно людям еще верящим в правду, добро, справедливость, — миллионам почитателей его творчества.

Неужели 40 томов вранья так и канут в Лету без столь необходимого эпилога?