- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (13) »
Ольга и Александр Лавровы СЛЕДСТВИЕ ВЕДУТ ЗНАТОКИ
Дело второе: Ваше подлинное имя?
Действующие лица
Знаменский, старший следователь. Томин, старший инспектор угрозыска. Кибрит, эксперт-криминалист. Бродяга, заключенный в тюрьме. «Хирург» Ковальский, мошенник, тоже заключенный. Неизвестный, человек средних лет. Федотова, деревенская старуха. Врач Дежурный на вокзале. Дежурная в тюрьме. Конвойный в тюрьме. Секретарша МужчинаПролог
Зал ожидания на вокзале. Вечер. На скамьях возле своих узлов и чемоданов дремлют какие-то люди. Среди них — бродяга. Он внимательно следит за неизвестным, который, растерянно озираясь, бредет по залу.Неизвестный(сам с собой). Это где же?.. Где это?.. Куда?
Из-за двери с табличкой «Дежурный по вокзалу» появляется человек в железнодорожной форме. Некоторое время присматривается к неизвестному.
Дежурный. Что-нибудь случилось? Неизвестный(дежурному, почти шепотом). Ничего не помню. Кто я?.. Дежурный. То есть... в каком смысле? Неизвестный(так же). Кто я есть?.. Дежурный (понимающе хмыкает, сочтя человека пьяным). Неужели и того не помнишь? Неизвестный. Не помню... Дежурный. Надо ж так нагрузиться! (Переходя на официальный тон.) Куда едете? Неизвестный (бессмысленно бормочет). Еду... Куда? (Вдруг вскрикивает.) Я!.. Кто я?! Дежурный (приглядываясь к нему внимательнее). Чудно! Главное, и водкой от тебя не так чтобы... Ну-ка, пошли. Пошли-пошли, там разберемся.
Уводит неизвестного в дверь с табличкой «Дежурный по вокзалу». Бродяга поправляет кепку, козырек которой прежде прикрывал его лицо, и провожает их глазами.
Голос диктора. Граждане пассажиры! В двадцать три часа семнадцать минут со второго пути отправляется поезд номер 326 Калинин — Москва. Повторяю: в двадцать три часа...
При слове «Москва» бродяга взглядывает на часы, подхватывает вещевой мешок и быстро идет к выходу.
Сцена первая
Проходная тюрьмы. Столик, две скамьи, на стене — «Правила для следователей и адвокатов». За решетчатой перегородкой — дежурная. Знаменский за столиком заполняет бланки вызова арестованных. Томин болтает с дежурной, молодой женщиной в форме.Томин (подходя к Знаменскому). Насчет Ленинграда я его сам прозондирую, хорошо? Знаменский. Сделай одолжение. А я полюбуюсь. Томин (снова отходит к окошку в перегородке). Тишина тут у вас — просто в ушах звенит. Дежурная. Так ведь не дом отдыха — тюрьма... Кого будете вызывать? Томин. Ковальского. Дежурная (роясь в картотеке). Двадцать седьмая камера. Знаменский. Ниночка, найди еще там Петрова! Дежурная (ищет). Петров тоже в двадцать седьмой. Томин. Пал Палыч, они у тебя в одной камере сидят. Знаменский. Пусть сидят на здоровье... Дежурная. Двадцать седьмая с утра в бане была… Томин. Слышь, Пал Палыч, оба чистенькие! Знаменский. Рад за них. Томин. А что за Петров? Знаменский. «Бомж и з». Томин. Что-о?! Знаменский. Гражданин без определенного места жительства и занятий. Томин. Что такое «бомж», я как-нибудь понимаю. А вот как Пал Палычу Знаменскому могли всучить такую мелкоту — вот это не доходит. Больше некому возиться с бродягами? Знаменский. Данилыч возился... Теперь его дела роздали другим. Томин. Ясно. Дежурная (встревожено). А что с Данилычем? Томин. Помяли его... старые знакомые. В госпитале лежит. (Дежурная ахает.) Ничего, он старик крепкий.
Знаменский подходит к окошку, сдает заполненные бланки. Дежурная выдает ему ключ.
Дежурная. Тридцать девятый кабинетик. Знаменский. Сгодится.
Автоматически открываются железные двери. Знаменский и Томин входят внутрь.
Сцена вторая
Кабинет в следственном изоляторе. На окне — решетка, дверь с глазком. За столом — Знаменский, перед ним разложены бумаги, он пишет. На табуретке сидит Томин, на стуле, ближе к Знаменскому, — Ковальский, «Хирург», обаятельная бесшабашная личность с неглупыми глазами.Знаменский. Ну, на сегодня, пожалуй, хватит. (Собирает и подвигает Ковальскому исписанные листы.) Как обычно: «мною прочитано» и прочее. «Хирург» (просматривая протокол). Весьма содержательно, весьма... (Томину.) А ленинградские проказы — это не мои, верьте слову. Ковальский производил тонкие операции по удалению лишних денег. За то и «Хирургом» прозвали... (Дочитав, пишет и покоряет вслух.) «Протокол с моих слов записан верно, мною лично прочитан, замечаний и дополнений нет. Ко-валь-ский». Это я освоил. Вообще я все схватываю на лету. (Делает рукой жест, будто ловит что-то в воздухе и сует в карман.) Это мой главный недостаток. Верно, гражданин следователь? Знаменский (невольно улыбаясь). Верно, Ковальский, верно... В следующий раз мы с вами поговорим о гайке. О той медной гайке, которую вы продали одному иностранному туристу. Не припоминаете? (Томину.) Турист поверил, будто гайка платиновая и покрыта медью для маскировки, представляешь? «Хирург» (протестующе). Пал Палыч! Помилуйте!.. (Пауза.) Н-да? И доказательства имеете? Знаменский. Имеем. «Хирург». И где вы их только выкапываете?! Дивлюсь! Томин. А я вам дивлюсь — уж больно тонко людей объегоривали! «Хирург». А! (Отмахивается.) А руки на что? А тут? (Стучит себя по лбу.) Я вот, Пал Палыч, в одном журнале вычитал, что в человеческом мозгу четырнадцать миллиардов клеток. Да если каждая клетка придумает чего-нибудь хоть на копейку — это ж капиталище! Знаменский (серьезно и грустно). Значит, и руки и четырнадцать миллиардов клеток — все для одного: чтобы ближнего обдурить?.. («Хирург» сникает и неловко молчит.) Честное слово, Сергей Рудольфович, и рук ваших жалко и головы. «Хирург». Ну, ведь не снимут ее, голову-то. Годика два дадут, посижу, подумаю... Знаменский. Подумайте, Ковальский, подумайте... (Протягивает руку к звонку на столе.) «Хирург» (оживляясь). Пал Палыч, можно с просьбой обратиться? Знаменский. Слушаю. «Хирург». Пал Палыч, похлопочите, ради бога, перед здешним начальством! Пусть
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (13) »