- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (37) »
СБОРНИК ФАНТАСТИКИ
Из журнала
«ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ»
1963-64
*
© Издательство ЦК ВЛКСМ «Молодая Гвардия» © «Техника — молодёжи», 1964
Э. Дубровский
ПОРАЖЕНИЕ ГЕРАКЛА
Техника — молодёжи № 1, 1963 Рис. Ю. Случевского
Научно-фантастический рассказ ТРЕТЬЯ НАЦИОНАЛЬНАЯ ПРЕМИЯ
Это был шар розоватого цвета. Из шара торчали голубые рычаги конечностей. Суровцев обошел вокруг монтировочного кронштейна, ткнул пальцем в цилиндрическую башенку сбоку шара. — А это что? — Зрение и слух, — сказал Лалаянц. — Н-да… — Суровцев поглядел по очереди на всех троих. — И как же вы его назвали? — Официально называется «экспериментальная белковоэлектронная»… — Стоп, стоп! Что вы со мной, как с ревизором, разговариваете? При чем здесь официально? — Знаете, что я вам скажу. — Тойво шагнул вперед и доверительно нагнулся к уху Суровцева. — Мы, конечно, не знаем, зачем вы приехали. Но я вам скажу — не ждите здесь хороших названий: меня затирают. Наш начальник Лалаянц меня затирает. «Папа», ты меня затираешь? Лалаянц стоял, прислонившись к косяку двери, усмехался в усы. Со своей блестящей лысинкой, черным бордюрчиком волос и мягкой усмешкой, он выглядел сейчас пожилым человеком, под стать Суровцеву. — Я предлагал назвать это — Маня, — сказал Тойво. — Не понравилось! Вячик Савченко предложил — Федя. Тоже отвергли. Слушайте, такое круглое, светлое, с ручками, конечно, Маня! Тогда я встал и сказал: «Пусть будет Гераклом». — Ну, и?.. — Суровцев поглядел на Лалаянца. — Ну, а что, — усмехнулся тот, — так и зовем: «Геракл». Хоть какой-то смысл есть. — Значит, ему предстоят подвиги? Сколько их там всего числится за Гераклом? — Подвигов не будет, — сухо сказал Лалаянц. — Будет рядовое рабочее испытание. Завтра. В монтажной, большой, без окон комнате, холодно горели светильники. Воздух отливал денатуратной голубизной и казался синтетическим. Лица у всех были неестественно белые, с синеватыми мазками губ. Светлый шар с повисшими конечностями светился легким мерцанием и выглядел более живым, чем стоящие рядом люди. Савченко обошел его и присвистнул. На боку шара почти во все полушарие была нарисована рожица. Черные брови и загогулина носа, синие кружочки глаз с толстыми ресницами, красный, полумесяцем, улыбающийся рот. Выражение у рожицы было глуповато-радостное. — Точка, точка, запятая… — сказал Тойво и хихикнул. Суровцев поглядел и тоже улыбнулся. Лалаянц нахмурился, на его большом с залысинами лбу морщины вспухли, как штормовые барашки. Тойво поднял руки. — Чесслово, не я!.. — Сотри это, — сказал Лалаянц. — Гуашь. — Суровцев колупнул пальцем крылатую бровь. — Слушайте, бросьте, ей-богу! Чудная морда! В коридоре шумели у приоткрытой двери лаборанты. Лалаянц не пустил их в монтажную: не хотел делать из испытания спектакль, Лалаянц погрозил лаборантам, потер лысинку ладонью и усмехнулся. — Вот черти!.. Ладно, начнем. Он взял в руки красную коробочку и нажал клавиш. Радиосигнал проник через стенку шара и включил там, внутри, аккумуляторы. Ничего не произошло, шар остался неподвижным. — Ты слышишь меня, Геракл? — спросил Лалаянц. В коридоре мгновенно смолк шум, и в тишине монтажной густой голос произнес: — Да. — Тебе надо сойти с кронштейна на пол. Сделай это. Синеватые блестящие конечности с вздутиями шарниров пришли в движение, шар шевельнулся, наклоняя башенку вправо и влево, как бы осматриваясь. Затем быстрыми, почти неуловимыми движениями, перехватываясь за перекладины кронштейна, скользнул вниз и замер на трех своих нелепых ногах. Верхний край шара был на уровне плеч Лалаянца. Лалаянц пошел к двери на террасу, а за ним мягко и легко двигался Геракл. Лалаянц сел в кресло посреди террасы. Геракл встал перед ним, опустив руки и не шевелясь. — Я буду задавать вопросы, Геракл. Ты будешь отвечать. — Я понял, — сказал Геракл. — Сложи 248 и 514, потом вычти из результата 817. Геракл молчал. — Почему ты не отвечаешь? — тихим напряженным голосом спросил Лалаянц. Тойво подался вперед. У Савченко приоткрылся рот. — Вопроса не было, — сказал Геракл. Лалаянц откинулся назад, вытер шею платком и, оглянувшись, смущенно усмехнулся. Потом спросил: — Сколько получилось после вычитания? — Минус 55. Потом Лалаянц задавал еще разные вопросы — по географии, истории, потом Геракл писал под диктовку. И странно было видеть его голубоватые, без суставов пальцы, держащие карандаш. Отвечал Геракл быстро, четко, сухо. — Каким образом он все это умеет? — спросил Суровцев. — У него небелковый «мозжечок», полупроводниковый, и все проводящие двигательные пути в конечностях тоже электронные, — сказал Савченко. — Ну, мы сначала долго тренировали их — ходьбу, разные движения рук, еще когда белковые части мозга не были смонтированы. — Вячик, так сказать, вырабатывал условные рефлексы у шасси, — сказал Тойво. — А в блок памяти — есть там такой, тоже небелковый — заложили знания языка, математики, истории, географии. Элементарные… Лелеянц тем временем выкатил из угла террасы тумбочку в белом кожухе с клавиатурой и пультом. — Это что? — спросил Суровцев. — Квантовый вычислитель, — сказал Тойво. — Геракл! — Лалаяиц положил на столик перед Гераклом желтую карточку. — Прочти эту задачу и реши ее. Ответ напишешь здесь, на листе бумаги. Он отошел к вычислителю и вложил в него перфоленту. — Это что? — спросил Геракл с такой же интонацией, как и Суровцев. Суровцев хмыкнул, у него покраснели уши. Лалаянц помедлил с ответом. — Это машина… Она умеет решать задачи. Она будет решать одновременно с тобой. Вычислитель решил задачу за семнадцать секунд. Геракл с карточкой в руках оставался неподвижным более двенадцати минут и только потом написал ответ. — Мы не стремимся к точности, — сказал Лалаянц, — Пока надо просто посмотреть, как все это работает по сравнению с обычными машинами. У нас локальная задача: проверить возможность применения живых синтетических белковых блоков в комплексе с квантовыми и полупроводниковыми. — «Папа», — сказал Савченко, — ты говоришь, как Геракл. — Но тот лаконичней. — Тойво потянул
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (37) »