Это было невероятно — планета не могла двигаться относительно галактики быстрее корабля. Но оказалось, Ульдструг не ошибся. Через час в иллюминатор уже можно было рассмотреть радужно мерцающий шар, густо оплетённый горными хребтами.

— Заглянем, — предложил Володя. — Странноватая планета.

— Согласен, — откликнулся Игорь.

Они поручили Ульдстругу управлять посадкой, а сами укрылись в кинетационной камере. И покинули её лишь через час, когда пята звездолёта утвердилась на грунте.

Победив любопытство, они не сразу вышли из корабля, но, чтобы не нарушать распорядка, легли спать в обычное время, поручив дозор автоматам. Перед сном полчаса обозревали окрестности.

Волнистая равнина непрестанно озарялась северным сиянием. Её пересекали серые, с поперечными складками валы, тянувшиеся до горизонта, где чернели горы. Грунт казался каменистым из-за своей шишковатости, но отдельных камней было мало. Неподалёку высились уступчатые холмы.

Насмотревшись в иллюминатор, звездоплаватели легли спать и проспали шесть часов. В это время действовали самопишущие приборы, установившие, что планета содержит много монополяровых веществ, слегка радиоактивна и имеет разреженную аргоновую атмосферу. Температура на ней держалась ниже минус 200° по Цельсию. Поэтому выходили на поверхность планеты, облачённые в тяжёлые скафандры.

Сразу же почувствовали, что потяжелели, впрочем, ненамного. Путешественники огляделись и направились к серому, с глубокими кольчатыми складками валу, извилисто тянувшемуся на вершину холма. По дороге в нескольких местах взяли пробы грунта, но так и не смогли отбить кусок самого вала. Молоток со звоном отскакивал от его поверхности, хотя она ничем не отличалась от хрупкой почвы, трещины в которой иногда продолжались по валу.

Володя воспользовался прибором для определения химического состава вещества — как ни странно, но кольчатый вал состоял не из базальта, как все окружающие камни, а из каких-то монополяровых соединений.

— Это же нечто непостижимое, что такие разные минералы так похожи! воскликнул Игорь, напрасно ища глазами хоть малейшее отличие поверхности вала от базальта. Зенин согласился, что это действительно непонятно. Встав с колен, он прошёлся по валу и увидел в углублении под холмом кучу каких-то странных удлинённых камней.

Подойдя к треугольной куче, они увидели, что камни были трубчатыми, со многими сквозными каналами, некоторые ветвились, другие закручивались спиралью и, вообще, больше походили на окаменевшие кости, чем на минерал.

Складывая их в ранец, Володя вдруг почувствовал, как что-то переменилось на местности, — раньше на валу не было пятнистого бугра.

Странным оказался этот бугор! Чем ближе они к нему подходили, тем одноцветное он становился, а когда они подошли совсем близко, на нём не оказалось никаких пятен. Неужели вал менял свой цвет, подобно хамелеону? Не решаясь в это поверить, космонавты объяснили случившееся игрой отсветов «северного сияния». По прочности бугор не уступал валу, и Володя подозвал Ульдструга.

Самозабвенно орудуя геологическим молотком, Ульдструг разил вал с такой силой, что его оболочка поддалась. Она стала разламываться на трубчатые удлинённые куски, точь-в-точь такие, какие были в треугольной куче. Через минуту Ульдструг выдолбил уже немалую нору. В глубине её оказался багрово лоснящийся пласт, до того твёрдый, что никак не удавалось его продолбить. Когда же Ульдструг ударил изо всей силы, то расплющил геологический молоток. В исследовательском пылу он зажёг резак и принялся резать щель в багровом минерале.

В это время Зенин, стоявший рядом, заметил тёмный, похожий на человека силуэт, вдруг явившийся над холмом. Володя замахал руками и побежал наверх. Игорь бросился за ним.

Вдруг быстрая судорога прокатилась по кольчатому валу. Его серое тело взбугрилось и задвигалось. Посыпались камни с обрыва. В следующую секунду позади раздался отчаянный крик, выражавший нестерпимое страдание.

Кричал, без сомнения, Ульдструг. Обернувшись, звездолётчики увидели с высоты одни алюминиевые ноги; тело было защемлено в морщине вала. Подбегая к его безгласным останкам, звездолётчики ни на минуту не предполагали, что он затих навеки. Картина, представившаяся их глазам, открыла правду. Вся головогрудь Ульдструга превратилась в расплющенный прах, с такой силой сдавило её складкой вала. Не могло быть и речи о ремонте.

Постояв в молчании над останками Ульдструга, Зенин и Глухарёв отправились затем к фигуре, свалившейся с обрыва. На плоском камне у крутизны они нашли металлическое чудище. Несомненно, это был робот. На торцах лома, приваренных к металлической руке, Игорь прочитал надпись: «Пружинчатый рудокоп — собиратель монополяритов — системы Телятникова».

— Я знаю, куда мы попали, — сказал Володя. — Это Странствующая планета. Два года назад её обнаружили около Солнечной системы. Двигалась она вопреки всяким законам физики, и посадить на неё разведчиков никак не удавалось. На грузовой автомат с восемью рудокопами она буквально наткнулась. Автомат посадили, но на другой день планета с колоссальным ускорением рванулась и исчезла в космосе. Давай-ка вернёмся на звездолёт и соберёмся с мыслями — по-моему, гулять по этой планете не совсем безопасно.

Разговор пошёл о кольчатых валах, причём Зенин высказал мнение, что, вероятнее всего, это части живого организма и что они преднамеренно принимают вид грунта, чтобы их не долбили своими ломами пружинчатые рудокопы — собиратели монополяритов.

— Эти рудокопы, — говорил Володя, — действуют как рудоискатель Цорна. Не забыл?

— Знал когда-то, но забыл.

— Алгоритм наипростейший. Рудоискатель откалывает куски грунта и исследует в кинетационном поле. Если отколотый кусок оказывается монополяритом — он хранится, нет — выбрасывается, и берётся следующий кусок, непохожий на все прежде выброшенные.

А валы, на свою беду, состоят из монополяровых веществ, отчего и были, я уверен, именно из них выломаны трубчатые камни. Но потом чалы приспособились обманывать рудокопов. Они каким-то образом меняют цвет и принимают вид простого грунта.

— А не нарочно ли они столкнули робота с обрыва? Как ты думаешь?

— По-моему, то была судорога вала, и ничего больше. Несчастный Ульдструг причинил, должно быть, ему страшную боль. Это существо могло погибнуть просто от боли.

— А где остальные рудокопы?

— По-моему, их постигла участь Ульдструга. И если мы свободно гуляли по планете, то, вероятно, только потому, что непохожи на них.

— А теперь? — спросил Игорь. — Ведь Ульдструг внешне очень похож на