- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (165) »
Алексей Владимирович Барон
Эпсилон Эридана. Те, кто старше нас
ЭПСИЛОН ЭРИДАНА
1. ТРАНСПОРТНЫЙ ЗВЕЗДОЛЕТ «АРКАД»
СПРАВОЧНЫЕ ДАННЫЕ:
Построен в 2678 г. на верфях компании МУН ИНЖИНИРИНГ при участии ЮНАЙТЕД РОБОТС. Был первым звездолетом, достигшим системы 70 ЗМЕЕНОСЦА. Затем использовался для пассажирских перевозок к Летящей Звезде БАРНАРДА. После модернизации переведен на линию СОЛНЦЕ — Э. ЭРИДАНА в качестве грузового судна. В настоящее время является прямоточным фотонным звездолетом со стартовой массой 117803 тонны. Разрешенная скорость 223000 км/с, ускорение — 6,8 g. Полная автономность — 27 полетных лет при экипаже 8 человек. Малая степень космической защиты (лазеры). Остальное вооружение демонтировано.
Сверху сорвалась капля и звучно шлепнулась на голову. Лоб сначала онемел, потом онемение сменилось ощущением тепла. Расслабленные мышцы повиновались неохотно. Да и двигаться особо не хотелось. Желания вообще отсутствовали. Дышалось и то с неудовольствием. Вкрадчивая музыка тревожила. Запахи трав навевали смутные воспоминания. Сочащийся сквозь веки свет вызывал раздражение, мешая вновь погрузиться в блаженное небытие. Чтобы узнать, насколько оно притягательно, нужно побывать в анабиозе. Или в состоянии клинической смерти — это запоминается больше. После него требуется заново привыкать к необходимости жить. Волна сухого воздуха пробежала вдоль лица и тонким слоем облекла тело. Жидкость стекла. На коже приятно подсыхали капли. Слабые электрические разряды возвращали тонус мышечным волокнам. Ветер шевелил волосы. Чья-то воля настойчиво требовала пробуждения. И вот сознание прояснилось. Появились первые случайные мысли. Нарезвившись вволю, они начали выстраиваться, пришли в относительный порядок. — Хватит, — недовольно проворчал Арамаис. Пластиковая раковина раскрылась, обнажив подсушенного мужчину среднего роста и малой упитанности. Консервация еще никому не прибавила ни веса, ни прочих статей. Фрагмент искусственной летаргии сродни временной смерти, по выходе из которой человек всегда сомневается в том, тот ли он, кем был раньше. И первое желание, которое он испытывает, — поскорее узнать, сколько жизни пропустил. Есть хочется позже. Оставляя влажные следы, Арамаис подошел к таймеру. Циферблат-календарь указывал на поздний вечер 3 октября 2767 года. Красная черта планового пробуждения располагалась целыми двумя неделями позднее. Видимо, что-то случилось. Если вас внезапно вытаскивают из анабиоза — жди неприятностей. Для приятностей внезапно не вытаскивают. Особенно если вы — кэптен. За всю историю Космофлота ни одного капитана не будили раньше времени просто для того, чтобы назвать хорошим парнем. Капитан — должность устранителя неприятностей. И с этим ничего не поделаешь, к этому надо быть готовым. Готовым всегда. Арамаис наспех оделся, глотнул бульона, схватил зубами сандвич и нажал клавишу. Стена ушла в пол. На пороге Арамаис чуть помедлил, сосредоточиваясь. Один шаг означал начало исполнения служебных обязанностей, поскольку на малых звездолетах жилище капитана традиционно располагается рядом с рубкой управления. Там находились сразу четыре человека — оба дежурных, плюс следующая смена, что являлось фактом настораживающим. Все четверо при звуке дверного колокольчика отвлеклись от своих занятий — Привет, водяной, — сказал Жень Ши, старший помощник. Арамаис раскашлялся. — Как себя чувствуешь? — Нормально. Жень оценивающе прищурился. — Да, диета идет тебе на пользу. Арамаис сделал нетерпеливый жест. — Что с кораблем? — Полный порядок. Даже странно для столь зрелого сооружения. — Экипаж? — В норме. — Груз? — Да куда он денется. — Не понимаю. Тогда с чем же беда? — С планетой. — С какой планетой? — С Кампанеллой. — Опять не понял. — Система молчит. — Какая система? — Та самая. Эпсилон называется. — Эпсилон Эридана? — Он самый, Эпсилон. — По всему диапазону частот? — Полностью. Арамаис почувствовал себя так, словно у него по лицу поползли брови, усы, борода и даже нос немножко. — Что за шутки! — Такими вещами не шутят, капитан. — Ну, извини. Арамаис прошелся по рубке: девять шагов. Ровно столько, сколько и было. — Так, — сказал он. — Что в последнем сообщении? — Ничего особенного. Только вот звери из заповедников исчезли. — Все сразу? — Да. — М-гм, звери. Странно, конечно. Но не повод для отказа от связи с Землей. Старпом флегматично кивнул. — Вот и мы так подумали. — Приводные маяки Эпсилона работают? — Только внешние. — Авария на станции дальней связи? — У них есть резервная. — Верно. — Это еще не все, Арамаис. Сегодня мы должны были получить сообщение о старте встречного лайнера. По графику «Фламинго» должен возвращаться на Землю… — Тоже молчит? Жень кивнул. — Совсем интересно. Непрохождение волн? — Сигналы приводных маяков поступают. — Ах да. Кажется, я еще не совсем проснулся. Еще один глупый вопрос. Наши приемники исправны на всех волнах? Жень и Арлетт Витберг, второй астронавигатор смены, улыбнулись одновременно. — За нами идут «Сибелиус», «Альбасете», «Звездный Вихрь», «Гамамелис» и еще полдюжины кораблей. Сообщения с них, так же, как и с Земли, поступают по графику. — Арамаис, на Кампанелле что-то случилось, — сказала Арлетт. — Надо ускорить полет. Для этого тебя и разбудили. — Мы и без того идем со скоростью двести двадцать две тысячи, — заметил Жень. — До технического предела осталась еще одна тысяча, — возразила Арлетт. — Выиграем двое-трое суток, а сожжем массу горючего. — Не каждый день прерывается связь с обитаемой планетой. Трое суток для кого-то могут быть критическими. Арамаис понял, что эта пара спорит уже давно. — Чтобы выйти на технический предел, требуется согласие всего экипажа, — напомнил Жень. — За чем же дело? Давай разбудим оставшихся. — Минутку, — сказал Арамаис. — Если Жень не согласен, других можно не будить. Для такого решения требуется консенсус. — Это правило не действует, если имеется непосредственная угроза судну, — вдруг вмешался штурман Чан Гван Чхол. — Ага, еще и угроза, — с удовлетворением сказал Жень. — Угроза «Аркаду»? Какая такая угроза? — недоверчиво спросила Арлетт. — А вот,
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (165) »