нагнулась и подняла его. «Мне ампутировали левую ногу… Можешь считать наши отношения кончеными. Я прошу тебя поступить здраво — тут ничего не поделаешь…»

Татьяна Павловна бережно положила письмо на стол и ушла на кухню, ничего не сказав.

Наступили серые сумерки. Лена лежала молча, без движения. Татьяна Павловна зажгла огонь, несколько раз прошлась мимо дивана, но заговорить не решилась.

Лена подняла голову:

— Помогите мне собраться. Я поеду к нему…

Татьяна Павловна не удивилась. Казалось, она ничего другого не ожидала. Только утвердительно кивнула головой и спросила:

— Когда?

1962