произнесла сакраментальное: 'Ты пристегнулся?'

— Солнышко! Ни одного гаишника на миллион километров нету! Можно, я так поеду? Посадка низкая, а камни встречаются.

Светлана хохотнула. Мы тронулись. Возле дороги я остановился, ребята были готовы выскочить из машины.

— Сидеть! Слушай боевой приказ! Светлана, ты пересаживаешься назад и изображаешь всю из себя раненную. Лежишь и не отсвечиваешь. Мужики: наша задача доставить эту женщину в Москву. Мы имеем полное право погибнуть, но она должна добраться до Москвы и попасть наверх. Она — доктор физико-математических наук, завкафедрой экспериментальной ядерной физики в ЛГУ. И вот эти два прибора. — я показал свой белый Macbook и серебристый Macbook Pro Светланы. — Если это будет невозможно выполнить, ни я, ни она, ни эти приборы к противнику попасть не должны. Всем всё понятно?

Вопросов не последовало. Мы прикрепили скотчем к ноутбукам противотанковую гранату. Светлана легла на уложенное сиденье, рядом с раненным, а собаки — облепили её. Окна открыты, мы выехали к повороту на основное шоссе.

— Волков! Проверь дорогу!

Он выскочил из машины, осмотрелся и подал знак: 'Вперёд'! Впрыгнул на заднее сиденье, просунул Дегтярёв в окошко и замер в ожидании. Ему хуже всех: под спиной ничего нет, не на что облокотиться. Я включил все галогеновые фары и сорвал машину с места. У нас два дня: через два дня танки Гота и Гудериана сомкнутся у Минска. Ну, что ж, посмотрим! У меня 195 км/час максимальная скорость. Двигатель взревел, и 'Мерс' начал поглощать километры.

— Всем пристегнуться!

За 11 минут долетели до Заречина, там я резко тормознул, и ушёл налево, на Вензовец. Опять подхлестнул двигатель, и 'Мерс' отзывчиво увеличил скорость. Здесь дорога была пустая. Два раза появились 'посты НКВД', по которым мы ударили из пулемётов, но, на такой скорости, надо бить из ШКАСов. А у нас ДП. Просто попугали. В Новогрудке остановились у военного городка:

— Где госпиталь?

— Триста метров вперёд и направо!

Подъехал к рыльцу, сдал чуть назад и посигналил, вызывая санитаров. Открыли пятую дверь, остальных отпустил покурить и оправиться. Полковника унесли в госпиталь, мы передали ещё две упаковки антибиотиков. Может быть, кому-нибудь ещё повезёт. Попрощались с ребятами и высадили разведку, иначе им попадёт. Разворачиваемся и направо, на Москву.

Продолжаю давить на газ. Покрытие — битумная гравийка с довольно большим уклоном в сторону обочины. Что ещё удивило, так это полное отсутствия АЗС. За Смоленском стало очевидно, что требуется или снижать скорость, или дозаправиться. Увидел дозаправляющуюся колонну Т-34. Мерс, взревев тормозами, встал, как вкопанный, возле заправщика бронетанковой бригады.

— Красноармеец! Заливай!

— Сколько?

— 80 литров!

— Лилипутов не заправляем!

— Ты, Гулливер! Лей, твою мать!

— Шуток не понимают!

Продолжили движение, немного удивившись простоте, с которой добыли топливо. Бесплатное оно у них, что-ли? Впоследствии выяснилось, что частного легкового транспорта у населения не было, в ходу были талоны на бензин. А соляр был только государственным и практически бесплатным. Самая высокая цена была у керосина, которым пользовались многие для приготовления пищи, а во время войны и для освещения. Правда, качество всех нефтепродуктов было низким, много серы. Самый ходовой бензин — А-52. В авиации — Б-70.Рассвело, стало попроще ехать. Немецких самолетов мы так и не увидели. У Кубинки, за Можайском, нас остановили. Всё, приехали! Прорываться бессмысленно. Теперь начнётся самое важное: внедрение. И от того, как оно пройдёт, очень многое зависит.

— Документы!

Протягиваю права и паспорт на машину.

— Вы — иностранцы?

— Почему?

— Тут не по-русски написано!

— Это международные права.

— Что такое 'права'?

— Удостоверение на право управления автомобилем. Имею право управлять автомобилем в любой стране мира.

— А другие документы у Вас есть?

— Вы с аэродрома?

— Да.

— Вызови старшего.

Он помахал рукой, подзывая кого-то. Подошёл сержант, представился.

— Сержант, вызовите кого-нибудь из командиров. Есть весьма важные сообщения. Полковник Орлов у Вас служит?

— Нет, есть майор Орлов, замкомполка.

— Николай Никифорович?

— Да.

— Вот его и вызовите.

— Выйдите из машины, и уберите собак. Нам требуется осмотреть её.

'Не сговорчивый! Службист! Придётся ему полежать!' Они ещё непуганые, 'Бранденбург' и Абвер сюда ещё не добрались. Я, улыбаясь, вышел из машины, и открыл заднюю дверь, где сидели собаки. А бойцы даже оружие наизготовку не взяли. А у меня два 'ТТ' за поясом, скрытые 'лешаком'. Собаки взяли в кольцо обоих, а неожиданно появившиеся два ствола убедили обоих лечь на землю и завести руки за спину. Зелёные пластиковые хомуты, поданные Светланой, завершили 'операцию'. Мирно спящего третьего пришлось разбудить, так как он спал в обнимку с телефоном. Все позывные аккуратным подчерком записаны и положены под стекло!

— 'Голубизна' — 'Урану', дайте 'третьего'.

— Соединяю.

— Николай Никифорович! Кап-два Букреев! Вы подполковника Холодова по Халхин-Голу помните?

— Да. А в чём дело?

— Я из его ведомства, меня задержали Ваши бойцы на шоссе. Вы не могли бы подъехать. Дело очень важное.

Полковник Орлов не вернётся из боевого вылета под Ленинградом через полгода. Отец с большой теплотой отзывался об этом человеке. И я читал о нём, и о том, что начальник VI отдела ГРУ был с ним хорошо знаком именно с Халхин-Гола.

Сержант пытается развязаться. Перевернул его. Светлану послал в лесок прогулять собак.

— Если что, уходи в сторону Москвы. Найдёшь тетю Машу, через неё и действуй.

— Она ж меня пока не знает!

— Ничего, зато человек хороший. А пока по лесочку погуляй. Далеко не отходи. Если что не так будет, я этих трёх уберу, тебя не хватятся. Рюкзак забирай.

— А ты?

— Не волнуйся, выкручусь, наверное.

Светлана ушла в лесок, а я остался ждать Орлова. Он подошел!!! через час. Один. Увидев связанных бойцов, удивлённо посмотрел на меня.

— Вы же говорили, что Вас задержали. А тут как в анекдоте про работника, который медведя поймал.

— Здравия желаю, товарищ майор. Они хотели осмотреть машину, а там слишком много того, что никто видеть не должен. У меня просьба: Холодов о Вас отзывался очень высоко. Мне необходимо попасть к нему или к Кузнецову. И укрыть эту машину так, чтобы никто её не видел. Можете меня арестовывать и под конвоем доставить в ГРУ, но, только туда. Пообещайте это. Я знаю, что Вам можно верить.

— А если 'нет'?

— У Вас нет выбора, товарищ майор. Сведения слишком важны.

— Я позвоню?

—