вашим собственным мастерством, не так ли? — бесхитростно спросила Сандра.
— Вы становитесь вполне слишком сообразительны, мисс Сандра Ли Грейлинг, — ответил он. — Да нет — шахматист счастлив выиграть любыми, пусть даже и не очень законными средствами — всеми, какими может, землетрясением, если это необходимо, или же дурным самочувствием соперника, прежде чем тот скончается от бубонной чумы. Так вот, признаюсь вам, что я очень счастлив занести в свой актив эта крайне незаслуженная победа над незадачливой Машиной.
— Победа, из-за которой, кстати, на турнире вновь встает вопрос о лидере, ведь так, Док?
— Не совсем. — Док едва заметно покачал головой. — Мы не можем надеяться еще на один подарок. Кроме всего прочего, Машина отлично поработала в семи партиях из восьми, и можно поспорить, что эти парни из WBM быть проверяя ее всю ночь, особенно сейчас, когда нет отложенных партий, над которыми ей надо трудиться. Завтра Машина играет с Энглером, но судя по тому, как она выиграла у Вотбинника и Джаля, у нее будет определенное преимущество. Если она обыграет его, тогда только Вотбинник имеет шансы сравняться с ней, а для сделать это он должен победить Лысмова. Которое будет самым трудным.
— Ну хорошо, — вступила в дискуссию Сандра. — А вы не думаете, что Лысмов может оказаться настолько добрым, что позволит обыграть себя, лишь бы первое место занял или, по крайней мере, разделил русский?
Док решительно замотал головой:
— Есть много вещей, которые человек, даже шахматист, должен делать, чтобы быть полезным свое государство, но партийная лояльность не идти так далеко. Вот смотрите, это положение шахматистов после восьми туров. — Он вручил Сандре лист, на котором карандашом было написано следующее:
ЗА ТУР ДО ОКОНЧАНИЯ Шахматист Победы Потери Машина 51/2 21/2 Вотбинник 51/2 21/2 Энглер 5 3 Джаль 41/2 31/2 Лысмов 41/2 31/2 Серек 41/2 31/2 Шеревский 4 4 Яндорф 21/2 51/2 Грабо 2 6 Кракатовер 2 6 ПАРЫ ПОСЛЕДНЕГО ТУРА Машина — Энглер Вотбинник — Лысмов Джаль — Серек Шеревский — Кракатовер Яндорф — Грабо
После некоторой паузы Сандра вдруг воскликнула: — Вот это да! Энглер даже может занять первое место, если победит Машину, а Вотбинник проиграет Лысмову, я правильно говорю? — Может, может, да. Но, боюсь, это надеяться на слишком много, исключая еще одну поломку. Сказать по правде, дорогая, Машина просто слишком хороша для всех нас. Если бы она соображала чуточку быстрее (а такие технологические модификации всегда приходить), то она по классу игры оставлять нас далеко позади. Мы находимся сейчас в момент очень неустойчивого равновесия, когда человеческий гений и возможности робота практически равны. Это грустный мне момент, но я также горд каким-то отвратительным образом, считая, что присутствую при смерти гроссмейстерских шахмат. Конечно, я полагаю, что в эту игру всегда будут играть, но она уже никогда не будет такой, как сейчас. Он вздохнул и растерянно пожал плечами: — Что касается Вилли, он хороший шахматист и, будьте уверены, даст Машине долгий и тяжелый бой. Он мог бы, возможно, добиваться ничьи. Он прикоснулся к руке Сандры. — Глядите веселее, дорогая, — ободряюще сказал он. — Вам следует вспомнить, что победа Машины — это все-таки победа Америки. Предсказания Дока насчет длительной и упорной схватки решительным образом не подтвердились. Играя белыми, Машина начала партию королевской пешкой на две клетки вперед. Энглер выбрал сицилианскую защиту. Первые двенадцать ходов оба противника с такой молниеносной быстротой передвигали фигуры и громыхали по часам (Вандерхоф помогал им в этом, так же быстро вводя в Машину ходы Энглера), что сидевшим на трибуне Биллу и Джуди приходилось бешено листать страницы "Современных Шахматных Дебютов", отыскивая соответствовавшие данному моменту колонки. Машина, играя все в том же темпе блица, сделала свой тринадцатый ход. — Слон берет пешку, шах и мат в три хода! — очень громко объявил Вилли, стукнул по часам и откинулся на спинку стула. Трибуны изумленно замерли, и тут же все задвигались, взволнованно зашушукались. Дэйв больно сжал руку Сандры. Потом, моментально забыв, что он сам Д-р Предосторожность, прикрикнул на Билла и Джуди: — Ну вы, два идиота, нашли уже эту колонку? Тринадцатый ход Машины — полный кретинизм. Ткнув ногтем в пособие, Джуди воскликнула: — Да! Вот здесь, на сто шестьдесят первой странице в примечании е-два-Б, Дэйв, в книге указан именно этот тринадцатый ход белых. На что черные отвечают конем, а не слоном. И через три хода книга дает белым выигрыш качества. — Что за черт, этого не может быть, — отказывался верить Билл. — Но это так. Вот, смотри сам: этот кретинизм есть в книге. — А ну заткнитесь! — приказал Дэйв и закрыл лицо руками. Когда по прошествии некоторого времени он снова уронил их себе на колени, в его глазах бегали хитрые огоньки: — Теперь до меня дошло! Энглер вычислил, что для написания программы дебюта они используют последнее издание "Современных Шахматных Дебютов", нашел там редакторскую ошибку и затем умышленно заставил Машину сыграть эту комбинацию! Последние слова Дэйв практически уже орал, но на него никто не обратил внимания — в этот момент кричал весь зал: зрители, распорядители, репортеры. Шум несколько утих, когда Машина высветила свой ход. Энглер ответил мгновенно. Ответ Машины появился почти тотчас же после того, как ход Энглера был набран на ее пульте. Энглер сделал еще ход, его ввели в Машину, и Машина высветила на табло:
МНЕ MAT ПОЗДРАВЛЯЮ ВАС
ЗА ТУР ДО ОКОНЧАНИЯ Шахматист Победы Потери Машина 51/2 21/2 Вотбинник 51/2 21/2 Энглер 5 3 Джаль 41/2 31/2 Лысмов 41/2 31/2 Серек 41/2 31/2 Шеревский 4 4 Яндорф 21/2 51/2 Грабо 2 6 Кракатовер 2 6 ПАРЫ ПОСЛЕДНЕГО ТУРА Машина — Энглер Вотбинник — Лысмов Джаль — Серек Шеревский — Кракатовер Яндорф — Грабо
После некоторой паузы Сандра вдруг воскликнула: — Вот это да! Энглер даже может занять первое место, если победит Машину, а Вотбинник проиграет Лысмову, я правильно говорю? — Может, может, да. Но, боюсь, это надеяться на слишком много, исключая еще одну поломку. Сказать по правде, дорогая, Машина просто слишком хороша для всех нас. Если бы она соображала чуточку быстрее (а такие технологические модификации всегда приходить), то она по классу игры оставлять нас далеко позади. Мы находимся сейчас в момент очень неустойчивого равновесия, когда человеческий гений и возможности робота практически равны. Это грустный мне момент, но я также горд каким-то отвратительным образом, считая, что присутствую при смерти гроссмейстерских шахмат. Конечно, я полагаю, что в эту игру всегда будут играть, но она уже никогда не будет такой, как сейчас. Он вздохнул и растерянно пожал плечами: — Что касается Вилли, он хороший шахматист и, будьте уверены, даст Машине долгий и тяжелый бой. Он мог бы, возможно, добиваться ничьи. Он прикоснулся к руке Сандры. — Глядите веселее, дорогая, — ободряюще сказал он. — Вам следует вспомнить, что победа Машины — это все-таки победа Америки. Предсказания Дока насчет длительной и упорной схватки решительным образом не подтвердились. Играя белыми, Машина начала партию королевской пешкой на две клетки вперед. Энглер выбрал сицилианскую защиту. Первые двенадцать ходов оба противника с такой молниеносной быстротой передвигали фигуры и громыхали по часам (Вандерхоф помогал им в этом, так же быстро вводя в Машину ходы Энглера), что сидевшим на трибуне Биллу и Джуди приходилось бешено листать страницы "Современных Шахматных Дебютов", отыскивая соответствовавшие данному моменту колонки. Машина, играя все в том же темпе блица, сделала свой тринадцатый ход. — Слон берет пешку, шах и мат в три хода! — очень громко объявил Вилли, стукнул по часам и откинулся на спинку стула. Трибуны изумленно замерли, и тут же все задвигались, взволнованно зашушукались. Дэйв больно сжал руку Сандры. Потом, моментально забыв, что он сам Д-р Предосторожность, прикрикнул на Билла и Джуди: — Ну вы, два идиота, нашли уже эту колонку? Тринадцатый ход Машины — полный кретинизм. Ткнув ногтем в пособие, Джуди воскликнула: — Да! Вот здесь, на сто шестьдесят первой странице в примечании е-два-Б, Дэйв, в книге указан именно этот тринадцатый ход белых. На что черные отвечают конем, а не слоном. И через три хода книга дает белым выигрыш качества. — Что за черт, этого не может быть, — отказывался верить Билл. — Но это так. Вот, смотри сам: этот кретинизм есть в книге. — А ну заткнитесь! — приказал Дэйв и закрыл лицо руками. Когда по прошествии некоторого времени он снова уронил их себе на колени, в его глазах бегали хитрые огоньки: — Теперь до меня дошло! Энглер вычислил, что для написания программы дебюта они используют последнее издание "Современных Шахматных Дебютов", нашел там редакторскую ошибку и затем умышленно заставил Машину сыграть эту комбинацию! Последние слова Дэйв практически уже орал, но на него никто не обратил внимания — в этот момент кричал весь зал: зрители, распорядители, репортеры. Шум несколько утих, когда Машина высветила свой ход. Энглер ответил мгновенно. Ответ Машины появился почти тотчас же после того, как ход Энглера был набран на ее пульте. Энглер сделал еще ход, его ввели в Машину, и Машина высветила на табло:
МНЕ MAT ПОЗДРАВЛЯЮ ВАС