стоит, мы уже закончили. — Продолжая широко улыбаться, Алексей вновь откинулся на спинку кресла, с удовольствием глядя на застывшую в удивлении кошку.

— ну, как знаете. — Тигр пожал плечами, и подхватив свою ношу, подошел к столу. — Принимай подарки от сослуживцев.

Подарки оказались однообразными карточками, на которых были записаны короткие поздравления, а так же номера одноразовых счетов, деньги с которых можно было перевести на свою карточку, в любом банковском терминале.

— дурак. — Буркнула пришедшая в себя от удивления кошка, и с обиженным видом, удалилась в направлении матов.

— рабочий день заканчивается через десять минут. — Напомнил полосатый хищник. — Если хочешь сдать свой отчет, то поспеши.

— ладно ребята, мне действительно пора. — Поднявшись на скрипнувших протезах, Алексей сгреб в карман все карточки, и засунул рамку за отворот комбинезона. — Завтра я выходной, так что не скучайте.

— повеселись там… а-то еще только сорок два, а ведешь себя на все семьдесят. — Отозвался тигр, когда дверь с шипением закрывалась за спиной.

Пробегая по однообразным коридорам отделения, изредка кивая на приветствия знакомых, покидающих свои кабинеты, капитан отметил, что за шестнадцать лет работы в «СКИБ», практически ничего не изменилось. Даже лампочки на потолке, если и заменялись, то не больше половины.

Все тот же желтый потолок, синие стены коридоров и зеленые двери с табличками имен людей и кличками синтетиков. Каждый рабочий день заполнялся патрулированием улиц, а заканчивался написанием отчетов. Сегодняшняя драка с «красным», была не более чем исключением, которое могло стоить жизни слишком самоуверенному человеку.

«а ведь когда-то, все было иначе…».

В возрасте восемнадцати лет, Алексей поступил на службу в армию четвертого гигаполиса, и после двух лет суровых тренировок, попал в отряд тяжелой пехоты. В те дни, блестящая броня приятно давила на плечи и спину, ладони холодили рукоятка импульсного пистолета и рукоять мачете, а собственные ноги, (!), месили грязь зараженных лесов, окружающих гигаполис.

В задачи отряда входило уничтожение мутантов, слишком близко забравшихся к обиталищу людей, а так же редкие столкновения с группами из других гигаполисов. Звенья по пять человек, всегда легко справлялись с поставленной задачей, бойцы прикрывали друг другу спины и даже в боевой обстановке, понимали друг друга без слов…

В тот проклятый день семнадцать лет назад, звено под командованием Алексея, наткнулось на стоянку мутантов, всего в двух километрах от города. Решение о ликвидации угрозы приняли единогласно, но человекоподобные медведи, преподнесли сюрприз с первых же секунд боя. Неизвестно откуда, но твари раздобыли оружие, и вполне неплохо с ним обращались.

От выстрелов импульсных винтовок, погибли трое подчиненных Алексея, а когда последний из семи тварей получил заряд в голову, взорвалось какое-то примитивное, (но эффективное), устройство.

В сознание капитан пришел на спине последнего бойца своего звена, который матерясь на двух языках, нес его на базу. Только через четверть часа выяснилось, что взрывом Алексею оторвало руки и ноги, и только прочности нагрудника, глухому шлему закрывающему лицо, и «воротнику», он обязан тем, что остался жив.

А потом был госпиталь и счет на восстановление конечностей с астрономическим количеством нулей. Молодой офицер, с неработающей женой и двумя детьми, (дочь четырех лет, и годовалый сын), просто не мог позволить себе такие траты, а потому решился на более дешевое протезирование. Из пехоты пришлось уйти, «нам не нужны калеки» заявило начальство… но хотя бы помогли устроиться в «СКИБ».

Алексей не опустил рук, (пусть они теперь и были железными), с головой погрузился в новую работу, и даже устроился на курсы по рукопашному бою для людей с протезами. Только вот он забыл, что жене тоже нужно внимание, и кое-что еще, чего после травмы катастрофически не хватало, и спустя еще четыре года вернувшись в квартиру, капитан не обнаружил свою семью.

С тех пор, жизнь превратилась в рутину, разбавляемую редкими стычками с «красными» синтетиками. В глубине души Алексей мечтал, что бы следующая операция стала последней, но… то собственных сил хватало победить обезумевшего «не человека», то напарники спасали. Багира и Шерхан, хоть и не понимали чувств своего командира, но искренне пытались помочь всячески отвлекая от грустных мыслей.

А дома, с недавних пор ждал еще один сожитель. Дочь, устроившаяся на довольно высокооплачиваемую работу, подарила родителю синтетика-бельчонка. Зверек не разговаривал, но прекрасно все понимал, своим непоседливым поведением не давая хозяину хандрить. Нельзя сказать что друзья и коллеги махнули на Алексея рукой, они часто приглашали его на праздники, но каждый имел свою семью и свои проблемы, которые имели гораздо больший приоритет, нежели одинокий калека.

— о, герой явился. — Невысокий мужчина спортивного телосложения, одетый в синий комбинезон, поверх которого было накинуто длинное серое пальто, отвлекся от запираемой двери, и с чувством хлопнул Алексея по плечу. — Алексей Алексеевич, о твоих подвигах можно книгу писать, в одиночку завалил «красного» боевого синтетика…

— я всего лишь выполнял свою работу Дмитрий Николаевич. — Капитан протянул листок с отчетом начальнику. — Вот, описал все подробно…

— опять матерные стишки? — Дмитрий сунул листок в карман пальто. — Потом прочитаю. Пойдем, до выхода проводишь старика.

Некоторое время они шли молча, каждый думал о своем, а все встречные, спешили удалиться с дороги начальства. Когда Алексей уже думал, что серьезного разговора не будет, Дмитрий Николаевич заговорил:

— я конечно понимаю, что свою жизнь ты не бережешь. Детей вырастил, жена ушла, здоровье не радует… это все ужасно трагично и все такое… — Мужчина неопределенно помахал перед собой рукой. — Но ты мне эти свои суицидальные фокусы бросай.

— не понял. — Капитан слегка ошеломленный тоном прямого командира, даже не сумел удержать спокойного выражения лица.

— чего ты не понял? — Дмитрий резко развернулся к идущему рядом подчиненному, и схватив того за грудки, встряхнул. — Думаешь я слепой и не вижу, что ты бросаешься в любую заварушку, где есть хоть теоретическая вероятность сдохнуть? Да мужики уже боятся тебя одного на задания отправлять, каждый раз ожидают извещения о том, что Громов наконец сложил свою дурную голову, за никому ненужное дело…

— но «красные»…

Дмитрий Николаевич резко успокоился, и устало махнув рукой, зашагал дальше. Его голос