нет ли там чего о краже малинового варенья? Ничего не нашел. Была только речь о том, каким образом лучше всего изловить вора, похитившего брусничный джем. Но ведь это большая разница — брусничный джем или малиновый конфитюр!

Иохим туго набил свой саквояж. Всунул туда лассо, пару позвякивающих наручников и несколько пустых кулечков от сухариков, чтобы делать на них заметки. Громадное увеличительное стекло повесил на шею.

ГЛАВА ПЯТАЯ

— Разве не ужасно? — сказала мадам Барсучиха, когда Иохим поздоровался со всеми членами семьи. — Я имею в виду эти банки.

— Похищения конфитюра, — ответил Иохим, — принадлежат к пренеприятнейшим среди прочих случаев похищений. — И он порылся в саквояже так, что забренчали наручники. — Что ж, приступим к следствию.

— Это было вот здесь, — сказала мадам Барсучиха и направилась к лестнице.

За ней шли Лина и Линус, а замыкал шествие Бонифаций.

Иохиму показалось странным, что вор оставил две банки: с медом и с клюквой. Он сделал соответствующие заметки на обертке из-под сухариков и спросил, были ли заперты входная дверь и окна. Он записал ответ и произнес:

— Хорошо, это все, что мне пока необходимо знать. А теперь я хочу остаться здесь один.

Мадам Бибианна-Барсучиха подтолкнула детей вперед, и все семейство вышло из погреба. Лина и Линус охотно остались бы и поглазели, как детектив ведет свое расследование.

— Престранный случай, — сказал Иохим сам себе. И на кулечке для заметок написал большими-пребольшими буквами: ТАЙНА МАЛИНОВОГО КОНФИТЮРА.

Затем Лис протер свое увеличительное стекло и осмотрел погреб. Он состоял из двух помещений. Из одного лестница вела прямо в квартиру. Двери другого выходили в сад. Эти двери были заперты на ключ, как уверял лавочник.

Прежде всего Иохим обследовал полки. Однако, не обнаружив ничего подозрительного, он перешел к обследованию стен. Его поразил знак в виде ИКСА. Этот знак был похож на крохотного паучка. Когда же он посмотрел на знак сквозь увеличительное стекло, тот стал похож на большого коварного паука.

Потом пришла очередь обследовать пол. Иохим обнаружил кое-какие следы, но ни один из них не вызывал подозрения. Через сильную лупу легко можно отличить след преступника от следа ноги порядочного человека.

Иохим понимал, что имеет дело с необыкновенно хитрым грабителем, который стер за собой все следы. И к тому же он был, конечно, в перчатках, чтобы не оставить отпечатков пальцев. Но как же вор проник сюда?

Детектив приступил к обследованию земли перед погребом. Потом несколько раз обошел дом. Кругом было множество следов, среди которых найти след вора не представлялось уже никакой возможности. Вот если бы семейство Барсуков не выходило с утра из дому, тогда такой опытный детектив, как Иохим-Лис, смог бы прочитать по оставленным следам все, как по книге. Теперь же картина была весьма туманной. Помимо всего этой ночью был действительно густой туман, по крайней мере, возле лавки Бонифация, а это, как вы сами догадываетесь, чрезвычайно затрудняет дело.

Иохим как раз намеревался войти в сад, когда мадам Барсучиха позвала его из окна. Она спросила, не хочет ли он после утомительного следствия выпить чашечку кофе?

Мадам Барсучиха накрыла в гостиной. За столом собралась вся семья. Был также столичный гость, господин Россомаха, одетый в превосходно отутюженный костюм и рубашку с ослепительно белым воротничком. В безупречно завязанном галстуке столичного гостя сверкала золотая булавка.

— Разрешите представить вас друг другу, — сказал Бонифаций, — господин Иохим-Лис, господин Ромуальд-Россомаха!

Иохим и Ромуальд подали друг другу руки, и Россомаха показал в улыбке неимоверное количество белых зубов.

Иохим подумал, что Россомаха, когда улыбается, выглядит подобострастно. Пренеприятно подобострастно, раболепно даже! Он все ломал себе голову, что это такой вот подобострастный Россомаха делает в доме Барсуков. Выглядит он, впрочем, весьма элегантно. Столичный типчик, сразу видно!

— Садитесь, пожалуйста, - сказала мадам Бибианна.

Иохим положил два кусочка сахару в чашку и заметил, что Ромуальд-Россомаха взял, по крайней мере, восемь.

Несколько минут длилось молчание. Раздавался только звук легкого прихлебывания, какой всегда слышен, когда втягиваешь первый глоток из тонкой чашечки. Линус и Лина вместо кофе пили жидкий шоколад со взбитыми сливками.

Целая гора вафель громоздилась на тарелке.

Рядом стояла тарелка с пирожными, по одному на каждого из присутствующих. Иохиму приглянулось пирожное с клубникой посередине. Было только одно такое пирожное и выглядело оно необыкновенно привлекательно!

— Я только что услышал, что вы, господин Лис, являетесь детективом, — сказал Ромуальд-Россомаха с елейной улыбочкой. — Представляю, до чего интересная профессия!

Иохим заметил, что Россомаха чуточку шепелявит и выговаривает букву "эс" с присвистом.

— Ну что ж, — сказал Иохим, с хрустом уминая седьмую вафлю, — работа, бесспорно, увлекательная. Хотя в основном все дело привычки.

— Жуткая история с этим похищением конфитюра, — сказал Ромуальд-Россомаха. — Впрочем, я слышал, что вы, господин Лис, чрезвычайно талантливый детектив, и вообще...

— Я думаю, вы несколько преувеличиваете, — скромно сказал Иохим. Лесть была ему приятна. И он теперь не считал, что у Ромуальда-Россомахи такая уж елейная усмешка. Быть может, он, по сути дела, просто пресимпатичный господин.

— А вы уже напали на след? — полюбопытствовал Ромуальд.

— Мне трудно определенно высказаться по этому поводу, прежде чем я обработаю мои наблюдения.

Все прочие сидели тихо, прислушиваясь к разговору. Бонифаций казался несколько удрученным. Мадам Бибианна, судя по всему, тоже с тревогой думала о десяти банках исчезнувшего конфитюра. Быть может, она так никогда и не получит их назад.

Тарелка с вафлями опустела, и теперь уже настала пора пробовать пирожные. Иохим протянул руку, чтобы взять одно из них.

Но рука Ромуальда-Россомахи с быстротой молнии схватила именно это пирожное с клубникой посередине. Иохим с ужасом и негодованием глядел, как Россомаха лопает пирожное, которое, собственно говоря, принадлежало ему, Иохиму. И Ромуальд-Россомаха показался детективу еще более подобострастным и отвратительным, чем прежде.

Мадам Барсучиха спросила, не желают ли они еще по чашечке, но Иохим поблагодарил и сказал, что должен идти домой, чтобы приняться за работу.

Бонифаций проводил его до крыльца. Детектив воспользовался случаем, чтобы спросить, кто он такой, этот Ромуальд.

— Весьма известная личность, —