— Реполов, ты злюка! Я больше не буду тебе петь! — сказала она и решила сдержать слово.
Тогда реполов сел на подоконник, разрешил себя потрогать, погладить и легонько клюнул гладившие его пальцы.
— Наконец-то ты решился, — сказала Синичка. — Вот тебе клетка, и мы не будем больше разлучаться.
Пели они с утра до вечера, к вящему неудовольствию Принцессы.
Синичка заливалась, пока убирала, подметала, кипятила и развешивала белье, готовила обеды и ужины, а реполов вторил из клетки такими звучными трелями и щебетаньем, что казалось —они соревнуются, кто звонче поет. Прохожие останавливались, чтобы послушать их.
— Ну и умница медникова Синичка! Вот уж мастерица петь!
Принцесса задыхалась от злости, и если кто-нибудь в шутку спрашивал: — Медник, когда собираетесь дочерей замуж выдавать? — она отвечала раньше, чем отец успевал рот открыть: — Занимались бы своими делами и не вмешивались в чужие!
Однако медник упрямо добавлял:
— Скоро. Старшая принцу достанется, младшая — любому, кому глянется.
— Мне она приглянулась!
Медник повернулся, посмотрел во все стороны: кто это? В лавочке-то пусто!
— Кому это она приглянулась?
— Мне! Мне! Мне!
Казалось, это реполов отозвался своими звонкими трелями. Разве такое может быть?
— Поняла? — спросил медник старшую дочь, которая, нарядно одетая и причесанная, сидела теперь у входа в лавку, она считала, что возле окна ее недостаточно хорошо видно. — Поняла? Разве это не странно, что реполов так отвечает?
И повторил:
— Кому это она приглянулась?
— Мне! Мне! Мне!
От этих звонких трелей Принцесса рассвирепела и бросилась к клетке.
— Я тебе голову сверну!
Но, едва прикоснувшись к дверце клетки, она вскрикнула: руки свела нестерпимая судорога, и они покрылись чешуей, а ногти заострились и выросли, словно когти на лапах у чудовища.
Услышав, что любимица рыдает и зовет на помощь, прибежал рассерженный медник, увидел ужасающие лапы с когтями и обомлел.
Прибежала и Синичка, ничего не знавшая о такой беде.
— Отец, я не виновата!
— Она хотела свернуть мне голову, — объяснил реполов.
Синичка тоже испугалась, когда реполов заговорил. Значит, он волшебный! Синичка давно это подозревала, а теперь не было никаких сомнений. Она не решалась подойти к клетке и сказать хоть слово реполову. Жаль было сестру со скрюченными чешуйчатыми руками, она наказана за жестокость, но Синичка догадывалась: Принцесса оттого так злится, что никто не берет ее замуж, и надо понять ее и простить.
Преодолев страх, Синичка наклонилась к клетке с реполовом и неясно прошептала: — Прошу тебя, мой реполов!
Дверца клетки сама собой распахнулась, реполов выпорхнул, сел на руки Принцессы и начал потихоньку клевать. И в мгновение ока они стали белыми и красивыми, как прежде.
Гордячка не поблагодарила, даже кивком, отвернулась и села у окна, как ни в чем не бывало.
И снова в доме и в лавочке зазвучали нежные песни Синички и реполова, а медник стучал молотком по наковальне, вбитой в пол, — делал котелки, кастрюли, сковородки. Он всегда был в хоро-шем настроении, перекидывался шутками с про-хожими, но если кто-нибудь спрашивал: «Когда же вы собираетесь дочерей замуж выдавать?» — не отвечал, как прежде, а яростно стучал молотком по кастрюле, котлу или котелку, смотря что оказывалось под рукой, и бормотал себе под нос: — Боюсь, что они у меня засидятся в девках, особенно старшая.
После всего, чему старик был свидетелем, у него разыгралась фантазия. Небось этот волшебный реполов — заколдованный принц, предназначенный старшей сестре, увидел он на огороде младшую, вот и ошибся, зачарованный ее голосом.
— А ты тоже пой! Может, и к тебе прилетит волшебный реполов.
Принцесса возмущенно пожала плечами и не удостоила его ответом.
— Я кое-что придумал. Куплю клетку с реполовом, точно таким же, как у Синички, и подменю его…
Принцесса не дослушала, еще раз возмущенно пожала плечами и молча ушла.
Отец, крепко любивший ее, огорчался, видя, как она печалится, и проклинал тот день и час, когда с языка его сорвалось: — Старшая принцу достанется, а младшая — любому, кому глянется.
Однажды утром в лавочку зашел коренастый молодец в крестьянской рубахе, больших башмаках и соломенной шляпе.
— Что ищете, добрый человек?
— Кастрюлю и жену.
— Кастрюлю — вот она. А жена… Знаете, у меня есть дочь, поет она лучше любой синицы, возьмете ее в жены?
— Я не покупаю товар, не посмотрев.
— Да я вам ее покажу. Эй, Синичка! Вместо Синички появилась Принцесса.
— Эта не про вас.
— Тогда я загляну завтра.
— А кастрюля?
— Мне нужны кастрюля и жена разом. Как только он ушел, появилась Синичка.
— Чем ты была занята, что не пришла?
— Кормила реполова.
— Прозевала ты жениха, счастье свое упустила.
— Жених мой придет через восемь дней. Принцесса переглянулась с отцом и буквально
позеленела от злости.
— Неужто раньше меня замуж выйдешь?! Через восемь дней крестьянин вернулся.
— Что ищете, добрый человек?
— Кастрюлю и жену.
— Кастрюля — вот она. А жена… Эй, Синичка! Если она вам приглянется, забирайте ее в жены.
И опять вместо Синички явилась Принцесса.
— Эта не по мне. Загляну завтра.
— Подождите, вот моя младшая дочь! Крестьянин при виде ее произнес нараспев: — Для других трудились руки до заката, вас теперь украсят серебро и злато. Ноги, вы трудились за других напрасно, по коврам ступать вам в туфельках атласных. В огороде голос пел и на крыльце, зазвенишь ты счастьем в мраморном дворце.
Синичка, пойдете за меня?
— Пойду, если отец позволит.
Принцесса бросила на отца яростный взгляд, и он сказал:
— Вернемся к этому разговору, когда старшую замуж выдам.
— Тогда я загляну через месяц.
— А кастрюля?
— Мне нужны жена и кастрюля разом. Принцесса от ярости даже