Елена Плахотникова ЖИЗНЬ КАК В СКАЗКЕ ЧАСТЬ 1

1.

Ветер в спину, а мы переправляемся. Течение сильное, мощное и паром сносит много ниже точки отправления. Но никого это, похоже, не волнует. А команда парома – или все-таки корабля? – ведет себя так, будто все чего деется, это правильно и по-другому быть не может.

Ладно, ваше корыто, вам же, в случае чего, со дна его поднимать и ремонтировать.

Всего раз команда заволновалась. Это когда нас близко к берегу подносить стало. А на тот берег только скалолазам и забираться. Вот и пришлось команде подсуетиться. Крюки на тросах забрасывать, да к какому-то столбу подтягиваться. Каменному.

Я только глянул на этот камень, и зубы у меня заныли, и в брюхе нехорошо так заворочалось. Словно укачало меня. Как в самолете, после конкретной болтанки.

Ну, погладил брюхо ладонью. Типа, спокойно, родное. Не надо такой хороший обед за борт выкидывать. И всякие рыжие коротышки нам не указ. Это их от древнего колдовства выворачивать должно. А на нас оно не действует. Вот не действует и все! Не действует! Кому сказано?!

Вот так-то лучше. Дыши, Леха, глубже и смотри дальше. Там еще очень примечательные камешки виднеются. Спрашивал, что такое башни и мосты, так вот они –в развалинах лежат. Сколько лет уж прошло, а до сих пор их боятся. Не останавливаются возле них, не селятся, не отстраивают. Только в ругательствах и вспоминают. Вроде, чтоб тебя Башней придавило или чтоб умереть тебе на Мосту… Будто не все равно, как и от чего.

Паром давно уже развалины миновал, а я все сидел и на другой берег пялился. Впервые за несколько дней со мной автоподсказчик заговорил. Я уже и забывать начал, как это, когда на свой вопрос сам же себе и отвечаешь. Любой бы психиатр сказал, что у меня шизу пробило . Хорошо, что здесь нет психиатров. Только ведьмы, колдуны, тени и другие обитатели. Короче, какой мир, такие и обитатели.

Вот только не гони, Леха, на чужой мир. Неизвестно, что про твой родной другие бы сказали. Та же самая Марла или…

А вот и она. Легка на помине.

– Рада тебя видеть, нутер Рид.

– И я рад, ла… прости. Мин Марла.

Все правильно. На работе только официальные отношения.

– А попить тут можно чего-нибудь?

Марла не успела ответить. Малек склонился к моему уху, зашептал:

– В миг принесу, господин.

И затерялся между тюками и животными.

Паром большой. На нем большой караван уместить можно. Или два поменьше. Если по нормальному, то мост через реку нужен. Но в этом мире особое отношение к мостам. Табу на них наложено. Вот и приходится плавать. Или в обход ходить.

– Марла, мы тут без разрешения на борт влезли. Может, мне со старшим каким поговорить? Чтоб проблем не было.

– Я старший…

– Хорошо, лапушка. Извини, забыл!…

– …и мы ждали тебя.

– Мы?

– Да.

– Знаешь, я ведь когда обедать сел, и думать не думал куда-то ехать.

– Асстархусионий сказал, что ты пойдешь с нами.

– Кто сказал?!

– Асстархусионий.

– Кто?!!

– Наш Великий и Мудрейший.

– А-а…

Да уж, имечко он себе придумал конкретное. Но пусть такое те, кому совсем уж нечего делать, выговаривают. А я для запудривания мозгов могу сказать тромбофлебитный или инсулинозависимый. Эффект тот же самый: чувствуешь себя жутко образованным болваном среди толпы малограмотных кретинов. Да только оно мне надо? Самоутверждаться? Таким способом себе дороже получается. Выяснено опытным путем.

– Подожди, Марла, а откуда Асс наш многомудрый про мои планы узнал?

– Имя нашего…

– Я знаю, Марла. Так откуда он узнал? Да еще раньше меня…

– Он же колдун. Он все знает.

– Ну-ну.

Насчет все – это мы поживем, посмотрим.

– Марла, а следующий паром когда?

– Завтра.

– А он успеет подняться?

– Зачем?

– Ну, чтобы других забрать. Или меня наверх отвезти.

– Других заберут другие караваны. А наверх они поднимутся в конце сезона.

– Как это? А сейчас?…

– Сейчас можно только вниз.

– А если надо наверх?

– Наверх по реке – в конце сезона.

– Блин, река одна, а направления разные. Сегодня вниз, завтра…

– Не завтра, а в конце…

– Да понял я, понял. И что это за река такая?

– Даратулана.

– Ну, теперь мне сразу стало легче!… Получается, к Ранулу я попаду не скоро.

– Через два сезона. Если удача будет с тобой.

– Надеюсь, мужик не обидится, что я сбежал из-за стола… Да где этот Малек, с пойлом? Кажется, Ранул перестарался со специями…

– Я здесь, господин. Вот.

Пацан протянул мне узкий длинный сосуд. Открытый уже. На горлышке обрывки шнура болтаются.

– Давай сюда, пока я не засох. Но это точно можно пить?

– Я отпил немного.

– И полбутылки опустело.

– Расплескалось, пока донес.

– Ну, конечно…

Питье оказалось вкусным и слегка напоминало Ранулов кисляк.

Марла принюхалась.

– Отобра .

– Хочешь глотнуть?

– Хочу. Но мне нельзя сейчас.

– Почему?

– Потому, что это отобра.

– Ну, и…

– Она будит в жене желание.

– А в мужике чего она будит?

– Не знаю. Никогда не слышала, чтобы мужи пили отобру.

– Ну, все бывает в первый раз. Я вот никогда не катался на пароме.

– А как же ты попадал на другой берег?

– Как-как, да по…

И едва успел прикусить язык. К тем, кто много болтает о мостах, привязывают камни. На шею и к ногам. А потом болтунов отпускают плавать.

– Ладно, лапушка, пошутили и хватит. На берег мы когда попадем?

– После заката.

– Тогда держи свою отобру…

– Она не моя!

Марла смущается? Не-е, показалось.

– Теперь твоя. Дарю. Может, угостишь вечером…

– Нутер Рид!…

– Да-да, мин Марла, я знаю: у тебя много работы и тебе сейчас очень некогда…

Марла фыркнула и ушла. Но кувшинчик с собой прихватила.

Малек шкодливо ухмыльнулся. А понял, что я его засек, и стал изображать из себя саму скромность.

– Ты специально мне эту дрянь подсунул?

– А нутеру не понравилось?

Ну, прям, невинность. Белая и пушистая. Хлопает глазками и только ножкой не шаркает.

– Понравилось. Очень. – Душевно и прочувствовано так сообщаю. – Знаешь, эта отобра и в мужах желание будит. К малькам, вроде тебя.

– Ми… ну… – пацан побледнел. – Прости, господин. Я больше не буду так шутить.

– Если Марла не придет сегодня ко мне, то тебе придется греть мою постель.

– Она придет, господин, обязательно придет!

И за Кранта спрятался.

Я, вроде, пошутил, а Малек, похоже, на полном серьезе все принял. Ладно, в следующий раз умнее будет. И больше уважения к…

– Раб, ко мне!

Это наш великий колдун проблевался и командовать начал.

– Раб, тебя хозяин зовет!

А сам на меня почему-то смотрит. И взгляд у рыжего такой, что мне самому вдруг захотелось стать в позу сломанной березы и сказать: Слышу и слушаюсь, о Мудрейший!

На миг только и захотелось, а