Александр Федорович Мычко Безнадега

Станция Икспи-79.

Помещения этой затерянной в дебрях космоса станции были слабо освещены и выглядели совершенно запущенными. Потертый пластик, изоляционное покрытие местами вспучено, а в открывшихся дырах бесстыдно показались конструкции из крепкого космического металла. В углах помещений пыль буквально въелась в половой настил и стены, став с ними одним целым. Редкие лампы горели с призрачным зеленоватым оттенком, совершенно оставив в тени дальние углы и одиночные коридоры старой станции. Покрытые пятнами коррозии вентиляторы с натугой подавали очищенный воздух в прокисшую атмосферу приемного блока.

Но людям, сплошным потоком, выходившим из отверстий шлюзов, было все-равно. Они оказались рады и такому скупому гостеприимству. После затхлых отсеков грузовых транспортных межзвездников обширные залы станции казались верхом комфорта. Женщины, дети, немногочисленные мужчины устало садились прямо на пол, подпирая переборки, они жадно вдыхали относительно свежий воздух станции. Тот, кто провел несколько недель в консервной банке транспортника, как никто оценит то невероятно приятное чувство свободного пространства. Когда можно спокойно отодвинуться от соседа, не стоять в длинных очередях в туалетные комнаты, когда нет жесткого лимита на воду, терпкого запаха человеческих выделений и вечного, изматывающего душу детского плача. А главное: в душных отсеках межзвездника густо разлита атмосфера поражения и уныния, и избавиться от нее просто невозможно. Тебя с утра до ночи давит Его Величество Безнадега!

— Откуда они? — один из подошедших на смену охранников с нашивками сержанта обратился к коллеге.

— Караван с Леги — хмуро ответил сменщику молодой парень в черной униформе — Три часа как пришвартовались.

— Досталось им — напарник сменщика поправил тяжелый ударник, лучевое оружие на борту станции применять было запрещено, огромный риск повредить что-то ценное.

— Еще бы — пожилой охранник, старший сменяемой пары зло сплюнул — Каюк Леге! Таким темпом эти твари вскоре и до нас доберутся.

— Не доберутся — молодой вздернул нос — Ты слышал, что капитан говорил. Темп наступления Урдов резко снизился, большие потери у них говорят.

— Ага, потери — снова сплюнул пожилой — Это мы уже потеряли кучу планет, и, заметь, с населением. Это просто жалкие остатки от жителей Леге — он кивнул в сторону беженцев — Давят нас, конкретно давят. Сами посмотрите, среди них совершенно нет мужчин, кто воевать то будет?

— Военнообязанную молодежь вывозят раньше — веско возразил сержант — Нил, что еще сказал капитан?

— Да как всегда, общие слова. А вот лейтенант из этих — молодой кивнул в сторону беженцев — кое-что интересное поведал. Нападение, как всегда произошло неожиданно, но они успели эвакуировать всех, кто был на орбите. Почти все дети и женщины с планеты также вывезены.

— Почти?

— Южный континент в области атмосферных возмущений, там сезон ураганов. Их планетарники просто не смогли взлететь.

— Вот черт!

Сержант зло блеснул глазами, на прореженном морщинами лице мужчины за сорок они выделялись своим стальным, лихорадочно-холодным блеском. Крепкие плечи тренированного бойца, ладно пригнанная амуниция выдавали в нем кадрового гвардейца.

— Это не все, Брин — пожилой охранник видимо был накоротке знаком со старшим смены — Наши космофлотчики дали бой урдам. Эвакуацию прикрывал крейсер «Урал», он стоял до конца, пока все транспорты не ушли.

Брин Невелис мрачно ожидал продолжения.

— Он успел сжечь два вражеских фрегата, пока сам не раскололся на части. Флот выполнил свой долг до конца.

— Это что же — напарник Невелиса, мужчина среднего возраста захлопал глазами — штурмовикам садиться будет некуда?

— Да — Брин стал еще мрачнее — парни знали, на что шли. Это был их последний взлет.

Все замолчали и представили себе отважных пилотов, навсегда оставшихся в тесных кабинах небольших корабликов, несущих на борту ограниченное количество топлива, только для ближнего боя. По мере того, как оно кончалось, штурмовики один за другим выходили из схватки с треугольными истребителями жестокого врага. Через несколько часов у парней начнут выходить из строя системы жизнеобеспечения, в кабине станет жутко холодно, и уровень кислорода будет стремиться к нулю.

— Жуткая смерть — передернул плечами молодой.

— Да, уж лучше разгерметизироваться.

— Вонг, а ты видел лица умерших в вакууме? — жестко посмотрел на напарника Невелис — Страшная смерть, только что быстрее. Ладно, идите отдыхать, мы приняли дежурство.

Бывший кадровый сержант гвардии Униата стоял у края платформа и смотрел вниз. Там сидели, лежали, спали или бодрствовали тысячи людей. Молодые женщины кормили младенцев, малыши постарше с шумом и визгом бегали между рядами кресел. Они еще не поняли, что это не очередное приключение, и их дома больше нет. Ребята постарше все понимали, их лица стали, как будто сразу старше, а плечи согнулись в печали. Женщины с надеждой бросали взгляд на крепкого военного, экипированного в полную амуницию и стоящего, как положено дисциплинированному солдату на своем посту. Только вот он то знал, что их надеждам сбыть не суждено. Он не знал даже, будут ли они жить через месяц.

— Мне нужен самый высокий чин на этой станции — перед старшим распорядителем возвышался стройный офицер в полной боевом амуниции. Распорядитель выглядел измученным, их маленькая станция не была приспособлена для такого количества беженцев. А ведь их надо обеспечить водой и едой, санитарными процедурами, занести в единый реестр Службы Спасения, и организовать партии для спуска на планету.

Дел просто невпроворот, а людей мало. И еще тут этот военный, молодой, но слишком наглый.

— Лейтенант — служащий отметил две нашивки на рукаве, война заставит любого разбираться в званиях — вы почему на борту станции расхаживаете с боевым излучателем? Вам законы не писаны.

— Не писаны — офицер холодно взглянул на распорядителя и протянул информационный кристалл — Флотская разведка, у нас свои приказы.

— Вот оно что — протянул служащий, флот он уважал. Не смотря на чудовищные потери, звездолетчики сражались как истинные герои — Тогда вам к начальнику сектора. Я дам вам провожатого.

Лейтенант благодарно кивнул, и устало зашагал за сухопарой женщиной в форме техника.

— Как там? — она повернула бледное лицо, признак долгого нахождения в космосе — Я Хана Кори, у меня муж остался в девятом секторе.

Лейтенант понял, о чем был не прозвучавший вопрос и