— Тринадцатого числа.

Ченга помотал головой:

— Какое число нехороший! Тц-тц-тц! Нет-нет-нет, день недели скажи, да? Ага. Понедельник. А как аэропорт называть? Нет. Тот, из которого лететь… Ага… Когда? Логично-логично. Воскресенье — лететь, понедельник — прилететь… Ц-ц-ц… в рабочий день, м-да! Еще и тринадцатого… Это вы зря, это вы зря… Феншуй такого не прощай! А терминал зеленый или желтый? Терминал — такая штука… такая штука… как же описать? Черти с ним, с терминал. Такси в этом городе… как он, кстати, называться? Вот-вот… какого цвета такси в замечательном городе Янгон? Ага… ну, они везде желтый, да… А отель называться…? Ага… А номер какой? Тоже не помнишь? Ну-у-у, товарищ Виктор, так нельзя! Я обязательно запомнить бы номер, да! Вдруг я потеряться — как дорогу спрашивать? На экскурсию — куда? Модель автобуса? "Никогда таких не видел"? Ага… У них спереди пишут, на морда лица. А-а-а, "какие-то непонятные закорючки"… Логично-логично. А водитель правый? Левый?

Приступ амнезии у Ченга закончился через час. И он, посетовав на свою дырявую память, попросил повторить рассказ еще раз. Я повторил. В конце еще раз напомнил про полицию и русское посольство… Но Ченг приложил к губам палец ("Тс-с…") и достал телефон:

— Привет-привет! — Весело поздоровался он, выбрав абонента из списка. — Ты не в засаде куковать, да? Нет? А почему? Ладно-ладно. Я — всегда по делу, луноликая моя, да! Ну, сама догадайся, почему луноликая, хе-хе-хе… Ну, к делу, так к делу! Хочешь, я тебе сеанс ностальжи устрою, да?

После этого он перешел на английский, на котором, видимо, говорил еще лучше… Все-таки, русский — не самый распространенный язык в мире. Чудо, что кто-то вообще тут его знал на таком хорошем уровне! А его собеседница, получается, русская. Во всяком случае, тоже понимает этот великий и могучий…

— Велкам! — Закончил он разговор и отключил связь.

Широкая белозубая улыбка, торжественно спрятанный мобильный, Ченг смотрит на меня поверх черных очков — в глазах веселье… Он чуть повернул голову, помощник вставил в губы сигарету, щелкнул зажигалкой, и Ченг с удовольствием затягивается, пуская вокруг себя облака дыма. Хм… или ему плевать на то, что он в помещении с подростком… только что переболевшим, между прочим… или ему просто плевать.

— Господин Ченг…

— Товарищ. — Поправил он. — Товарищ Ченг, товарищ Виктор, да!

— Товарищ Ченг, а как же Таня… Надо в полицию сообщить. Срочно!

— Все в порядке, товарищ Виктор! — Ченг был доволен и улыбался широко. — Все в порядке. Я спихнуть проблема на мой партнер. Лучше полиции. Лучше посольство. Куда лучше! Проблему решат, да. Не волновайся! Забей!

Передать не могу, какое облегчение я испытал! Товарищ Ченг говорил так, что ему не просто "хотелось верить"… ему верилось! Без всяких "хотелось"!

Ченг недоуменно оглянулся в сторону двери. Громко топая по полу, моя маленькая спасительница, Чоу Йонг, с непреклонным и возмущенным выражением на лице, протопала мимо остолбеневшего Ченга к окну и резко распахнула створку. В комнату ворвался шум и раскаленный воздух с улицы.

— Оу!

Товарищ Ченг грустно посмотрел на свою сигарету, зажатую в пальцах. Вздохнул. Помощник тут же вытащил карманную пепельницу, в которой Ченг затушил сигарету. Правда, Ченг ехидно улыбнулся и бросил в спину уже гордо удаляющейся Йонг какую-то фразу на непонятном мяукающем языке.

Девочка застыла, уши ее раскалились и — пф! — она исчезла из комнаты, только платье в дверях мелькнуло. Ченг весело фыркнул.

+++

Двое бойцов в серых комбинезонах с закрытыми черными масками лицами, разгрузках поверх бронежилетов с короткими автоматами в руках решительно просочились в квартиру. Распахнутая дверь на лестничную площадку несколько раз бессильно стукнулась о стену, вращаясь на хорошо смазанных петлях. В конце концов, один из двух бойцов, прикрывавших квартиру из коридора, подхватил какой-то брусок и подоткнул ее. Снайпер с наводчиком контролировали окна с крыши противоположного здания, а еще четверо бойцов на двух машинах блокировали подъезд к дому.

В двухкомнатной квартире грохнул одиночный выстрел, послышались звуки короткой потасовки, сдавленный детский или девичий крик… и воцарилась тишина.

Дружинин осторожно, но крепко прижимал к полу стройную девушку-подростка со снежно-белыми волосами в салатовых шортиках и розовом топике с зайчиком, составленном из блесток. Рядом валялся ржавый "Калашников", из дула едва заметно поднимался дымок.

— Туалет, кухня — чисто. — Напарник уже стоял в дверях комнаты и с неопределенным выражением рассматривал распластанную на полу лицом вниз девушку. — Трупы — в ванной. Кучкой. Все трое. Двое — ножевые в глазницу. Один — по горлу с контролем под ребро сзади.

— Вы русские?! — Девушка дернулась под Дружининым уже после первых слов. — Русские?!

— Русские, русские. — Пробормотал Дружинин, осторожно "расплетая" захват на шее девушки. — Пока не вставай, красна девица, а то наследишь… Хотя ты тут и так уже наследила, мама не горюй. Придется огнем чистить.

Ладонь с затылка девушки, впрочем, не убрал. Мало ли…

— Хорошо. Лежу. Не встаю. — Согласилась девушка.

Без истерики, без криков. Только улыбнулась блаженно и расслабилась. Ан, нет — вот, слезинка по лицу покатилась.

— Ого! — Восхитился напарник. — Вот это нервы!

— Девочка… Чистая формальность — фамилия, имя, отчество?

— Похомова. Татьяна Алексеевна. — Четко отрапортовала девушка и почувствовала, как крепкая рука убралась с затылка.

— Боевая ты девка, Татьяна Алексеевна. — Похвалил Дружинин, легко поднимая ее на ноги. — Дим, готовь зажигалки. Жмуров тащи в комнату — в ванной гореть нечему.

— Помочь? — Неожиданно спросила Таня.

— Охренеть… — Оценил Дмитрий. — Помощница…

— Стой уж, валькирия. — Дружинин отвесил девушке легкий шелбан. — Развоевалась тут… Дим, чуть не забыл: по карманам у этих похлопай — мало ли…

— Документы, деньги и мелочи лежат в большой тарелке на кухне. — Снова подала голос Таня.

— М-да… — Дмитрий почесал лоб мушкой автомата. — Если б не присутствие ребенка, я б выразился более категорично. Но если вкратце — я влюбился!

— Эй, красавица! — Дружинин коснулся голого предплечья девушки. — Особые пожелания, ценные вещи, подарки?

— Да! — Встрепенулась та. — Если можно, нож хочу забрать, пожалуйста!

Она показала Дружинину нож с наборной рукояткой. Под черной маской не было видно выражение лица Дружинина, но глаза его округлились:

— Ты куда его прятала, звезда моя?!

— Наш человек! — Хохотнул Дмитрий и окинул девушку оценивающим взглядом. — Кстати,