расстанетесь окончательно, у нас с тобой тоже все закончится. Так какое же тебе до меня дело?

Но Сьюзен показала тебе напоследок то, что я о тебе написал, и вот это уже имеет значение!

Ты сжимаешь мое сочинение в кулаке, Грей, понимая, что тебя отменили как личность. Все, что ты помнил о своем пребывании в Девоне, стало вдруг фальшью, как только ты понял, что и это тоже придумал я. Но ведь именно оттуда начинается все дальнейшее, значит, и его тоже отменили.

Ты полагал, что можешь доверять своим воспоминаниям, раз они убедительны. Смею тебя уверить, что это не так.

Веришь ли ты мне? Насколько хороша твоя память? Можешь ли ты вообще доверять тому, что помнишь, или веришь только тому, что тебе говорят?

Все мы – плоды фантазии: ты одна небылица, Сьюзен – другая, я – тоже фикция, пусть в меньшей степени, чем остальные. Я тебя использовал, заставил говорить вместо себя. Я сотворил тебя, Грей. Если ты сомневаешься в моем существовании, то я не верю в твое гораздо сильнее.

Зачем сопротивляться этой мысли? Все мы творим небылицы. Ни один из нас не тот, кем хочет казаться. Встречаясь с другими людьми, мы пытаемся навязать им некий образ самих себя, надеясь, что он будет им приятен или как-то на них повлияет. Когда мы влюбляемся, то становимся слепы к тому, чего не хотим видеть. Мы выбираем себе стиль одежды, марку автомобиля, поселяемся в том или ином районе, создавая в глазах окружающих некий образ нас самих. Мы просеиваем и сортируем свои воспоминания не с целью осмыслить прошлое, но стремясь подогнать его под нынешнее понимание самих себя.

Стремление непрестанно переписывать себя, придумывать собственный образ для нас и окружающих, присутствует в каждом. Втайне же мы всегда надеемся, что наша истинная сущность останется скрытой от посторонних.

Как раз этим я и занимался.

На самом деле ты – это вовсе не ты. Ты – тот, кем я заставил тебя казаться. Сьюзен вовсе не Сью. И я тоже не Найалл, Найалл – одно из моих воплощений. У меня снова нет имени. Я – только «Я».

На этом я ставлю точку, хотя такой финал вряд ли тебя порадует. Жизнь неоднозначна. Счастливого конца не бывает. Объяснений никто не дает.

Что тебе останется от Сьюзен?

Ничего не останется. Ей придется быть со мной.

Я мог бы покинуть тебя здесь, в злую для тебя минуту, замершим навеки, бросить как неоконченную повесть.

Заманчиво, но неправильно. Твоя настоящая жизнь продолжается, и ты можешь в нее вернуться. Возможно, все пойдет лучше, твое тело окрепнет, придет успех в делах. Ты едва ли поймешь почему. Ты обо всем забудешь, наведешь негативную галлюцинацию – тебе ведь не впервой. Твоя забывчивость – не что иное, как неумение видеть.

12

В этом году лето снова выдалось жарким. К концу июня для Ричарда Грея забрезжила перспектива постоянной работы. Один из друзей, работавших на Би-би-си, устроил ему встречу с главой отделения художественного кино. После собеседования Грея заверили, что с ним заключат контракт начиная с сентября.

Имея лето в полном своем распоряжении, Грей снова маялся от безделья. Ему удалось получить небольшую работу на Мальте, но скоро она подошла к концу, и он снова принялся лентяйничать. Наконец подоспела компенсация от Министерства внутренних дел. Она оказалась меньше, чем он рассчитывал, но достаточной, чтобы не беспокоиться о самом насущном. Боли прекратились, конечности работали нормально, но он купил-таки новую машину с автоматической коробкой. Старый «ниссан» начал сдавать, раздражая его завыванием стартера из-за севшего аккумулятора. Когда Александра вернулась из Эксетера в Лондон, чтобы закончить диссертацию, он колебался неделю или две, а потом предложил ей вместе поехать в отпуск.

Они отправились во Францию на новой машине, неторопливо переезжали с места на место, руководствуясь прихотью Александры или любопытством Грея, которое подстегивалось воспоминаниями. Побывали в Париже, Лионе и Гренобле, затем отправились на Ривьеру. Сезон еще не наступил, поэтому на побережье было не очень людно. Грей находил Александру восхитительной, хотя она была на несколько лет моложе его. Они предавались любви, экзотические ландшафты служили достойным фоном для их романа. Они никогда не говорили о прошлом, не возвращались к их первому знакомству и вообще жили сегодняшним днем, в радостном мире праздности и любви. Долгое время они оставались на побережье, загорали, купались, смотрели достопримечательности. Заехали они ненадолго и в Сен-Тропез, и там Грей набрел на небольшой магазинчик, где продавались открытки с репродукциями старинных фотографий. Ему особенно понравилась одна, с изображением гавани в те времена, когда здесь был простой рыбацкий поселок. Он купил ее и послал Сью. «Жаль, что тебя здесь нет», – написал он, старательно выводя каждую букву, и поставил вместо подписи букву «X».

1

Еще вина, пожалуйста (фр.)

(обратно)

3

Денежная реформа 1961 года ввела в оборот «новый франк», равный 100 старым. Однако во многих кафе, ресторанах, отелях цены еще долго указывались в старых франках

(обратно)

10

Привет, сеньор! (исп.)

(обратно)

15

Высоты Прованса (фр.)

(обратно)

16

Экспорт (фр.)

(обратно)

17

Сделано во Франции (англ.)

(обратно)