делалось совсем не уютно. Хуже всего было лицо. Оно представляло собой череп, посмертную маску, глядевшую из черной пустоты. Когда бы он ее ни увидел, она приближалась, свирепо ухмыляясь, и пристально смотрела на него немигающим взглядом.

— Они идут за мной, — произнес Скелл, продолжая глядеть на зарешеченный вход в камеру.

— А за мной нет? — спросил Долар. Скелл бросил на него взгляд.

— За всеми нами.

Долар кивнул. Он всегда прислушивался к тому, что Скелл говорил насчет будущего. Между ними существовало взаимовыгодное партнерство — более крупный старший заключенный защищал маленького физически, а маленький направлял большого. Несмотря на всю свою заторможенность, даже Долар за недели заключения на Зартаке понял, что у Скелла особый дар. Тот же самый дар, который делал его счастливым талисманом для старших товарищей по банде в дыре зумпфа планетарной столицы Феллорейна, Ворхайва. По крайней мере, до тех пор, пока Роакс его не сдал. Именно из-за этого дара он регулярно получал побои от суеверных заключенных вроде Аргрима, стоило арбитраторам отвернуться. Скелл обладал Зрением. Кровь из носа, головные боли, кошмары. Мало кто это ценил.

— Нужно быть наготове, — сказал Скелл. — Скоро начнется.

Его тело до сих пор болело после прошлого покушения Аргрима. Засаду устроили в точности, как он и предсказывал — когда рабочая бригада возвращалась с Нижней 6-16 в конце трудовой смены этого дневного цикла. Аргрим, здоровенный и жестокий бывший контрабандист с Шантри, проломил бы Скеллу череп припрятанным черенком от кирки, если бы Долар не уложил его прежде, чем он успел размахнуться. Когда появились арбитраторы с гудящими шокерными дубинками, Долар и Скелл все еще были на ногах, а вот трое нападавших — явно нет. И все благодаря предвидению Скелла.

Арбитраторы отделали их точно так же.

— Когда они придут? — спросил Долар, бросив продолжительный взгляд на дверь камеры.

Скелл не ответил. В этом не было необходимости. Долар подскочил от раздирающего уши воя. Магнитные наручники, которыми он был пристегнут к верхней койке, загремели об ее металлические края. Красная аварийная лампа над дверью с выбитой аквилой залила маленькое сырое помещение злым светом. Раздался неприятный стук, запасные противовзрывные двери во всех сотах тюремного комплекса Скважины №1 захлопывались на автоматических петлях. Долар уставился на Скелла.

Когда сквозь вой сирен пробился шум топающих мимо тяжелых ботинок, Скелл сглотнул, кивнул и крикнул Долару:

— Началось.

Центрум Доминус гудел от работы, операторы стучали по своим руническим блокам, пытаясь обновить поступающие от авгуров данные. Было слышно, как по туннелям снаружи пробегают из арсеналов заградительные отделения. Шольц наблюдал за диспозицией отделений на всех участках при помощи голо-схемы Центрума Доминус. Ранник и остальные офицеры все еще находились возле него. Расчеты смотрителя нарушил раздавшийся крик начальника вокса Хестеля, сидевшего на верхнем мостике связи:

— Сэр, мы получаем передачу с «Имперской истины».

— Она только что вышла из пояса астероидов, — добавил Тарл со своего поста у системы авгуров.

— Вывести на вокс, — скомандовал Шольц, вцепившись в латунные перила, окружавшие голо-схему. В комнате внезапно стало тихо.

Последовал всплеск помех, которые меняли высоту от жуткого визга до низкого ворчания. Хестель склонился над частотным модулем, орудуя парой ползунков. Голос то появлялся, то пропадал, словно мимолетный фантом. Наконец, он со щелчком приобрел резкость.

— … повторяю, передает капитан «Имперской истины» ван Хойт всем, кто меня слышит. У нас черный код.

— Капитан, — окликнул главный смотритель. — Мы вас слышим. Это Окружная Крепость Альфа арбитраторов Зартака. Говорит главный смотритель Шольц. Повторите, каков ваш статус?

— Благодарение Богу-Императору, — протрещал в ответ голос ван Хойта. — Главный смотритель, у нас тут ситуация. Многочисленные попытки побега заключенных, серьезное нарушение безопасности. Я был вынужден отсечь жизненно-важные палубы и открыть шлюзы. В данный момент мы с остатками моей группы безопасности баррикадируемся на мостике.

— Первый арбитратор Нефим есть рядом? — требовательно спросил главный смотритель.

— Никак нет. Он сейчас удерживает инженариум. Мы зафиксировали курс на высокую орбиту Зартака. Да будет воля Императора, чтобы мы смогли сдерживать подонков, пока не доберемся до вас.

— Оставайтесь на линии, капитан, — произнес главный смотритель, подав Хестелю знак приостановить связь. — Макран, участки мобилизованы?

— По моим оценкам, готовность восемьдесят пять процентов, сэр. Но мои штурмовые отделения могут выдвигаться немедленно.

— Тарл, сколько у нас времени?

— Исходя из текущего курса «Имперской истины», — отозвался начальник авгуров, склонившись над своими экранами, — и при условии, что Нефиму удастся удержать инженариум, она выйдет на высокую орбиту чуть более чем через два часа.

— Сэр, мне направить сообщение в хористориум? — спросил Хестель.

— Отставить, пока что нет нужды напрягать астропатов. Ситуация еще в процессе развития. Макран, выводи свои команды в пустоту на «Божественном возмездии». Перехватить «Имперскую истину» и обуздать бунт. Пока ты будешь в пути, я продолжу держать связь с ван Хойтом и передам тебе нужную оперативную информацию. Когда подавление закончится и ситуация стабилизируется, я отправлю группы с участков для поддержки зачистки. Действовать максимально жестко.

— Разумеется, сэр, — отозвалась Макран.

— Главный смотритель, у меня есть просьба, — произнесла Ранник из группы собравшихся младших смотрителей. Шольц нахмурился.

— В чем дело?

— Позвольте мне пойти со штурмовыми отделениями. Я могу поддерживать связь между вами и Макран. Подчиняясь ее приказам, конечно, — Ранник наклонила голову в направлении старшины. Та скрестила руки поверх нагрудника и ответила ей яростным взглядом.

— С чего ты вообразила, будто ты ей понадобишься как посредник, Ранник? — с нажимом поинтересовался главный смотритель. — Макран побывала в двенадцати бунтах по черному коду, и она мастер их подавлять. Она более чем в состоянии возглавлять операцию и в это же время поддерживать связь с Центрумом Доминус.

— Если позволите говорить откровенно, сэр, — сказала Ранник, набрав воздуха, — я хочу быть со штурмовыми отделениями, потому что хочу доказать свою компетентность. Я понимаю, что я самый младший смотритель в этой комнате. Тренировочные модули прогениума идут в счет лишь постольку-поскольку. Хочу показать свою преданность