недавно у нас на Тянь-Шане враг страшнее барса, опаснее змеи, ядовитее скорпиона… Так, а? Он таился высоко в горах, у самых ледников. Он спускался в наши степи вместе со стадами. Он накидывался на наши отары овец, и они таяли как снег… Он уносил у нас самых лучших, самых упитанных верблюдов. Он терзал наших коней — кровь ручьями струилась по их бокам после его укусов. Муллы и попы пели молитвы, а он ждал нас за каждым углом. Бывали годы, когда он губил половину нашего скота. Целые кочевья разорялись. Наступал голод. А старики бормотали: «Нет человека, который может победить алакурта! Только пророк аллаха остановит его на пути его…» Ну вот! Кто же перед вами, пророк? Ничего подобного, товарищи, простой человек, советский ученый, Николай Николаевич Нелединский-Мелецкий! Два года назад его прислала к нам Москва, а теперь каждый мальчишка в нашем краю знает профессора Мелецкого. Потому, что он поднялся на наши горы и спустился в наши долины, он бродил по степи и ездил по рекам. И он победил алакурта! Теперь вы видите сами: советский ученый может сделать больше, чем все пророки!..
Когда смолкли овации, блохолов, зажарившись на самолетном крыле, очевидно, решил, что с него довольно.
Развязать шлем ему так и не удалось. Так, в шлеме и валенках, сбросив только доху, он выпрямился над гофром крыла, затряс бороденкой.
— Ауакурт?! — пронзительно, сердито закричал он, показывая пальцем через наши головы вдаль, точно там, вздымая пыль, колотя хвостом по жидким ребрам, и в самом деле бежало это страшилище. — Все говорят: «ауакурт!» А что это такое? Буоха! Обыкновенная буоха. Хотя, вернее, необыкновенная! Это черво-буоха. Победить ее можно было. Можно победить все на свете, когда знаешь, что оно собою представляет! А чтобы знать, надо учиться. Эн-то-мо-ло-гия — прекрасная наука! Вон ты! — Он ткнул пальцем на мальчишку в тюбетейке, который, задрав голову, стоял у самого крыла. — Ты, наверное, хочешь летчиком быть? Пф-ф! Всё летчики да летчики, а где же у нас энтомологи?.. Я знаю: вот этот орден, за который я глубоко благодарен Советской стране, этот орден дали не мне. При чем тут я?! Его дали энтомологии — науке, которая научила меня, как поступить с вашим ауакуртом! И я пошел в горы, изучил его жизнь, его пути, его привычки, как мне велела энтомология… И тогда мне стало ясно, что надо делать, чтобы победить его. При чем же тут я?
Он запнулся и насупил брови. Вдруг его взгляд упал на меня. Несколько секунд он внимательно всматривался в мое лицо, удивился, смутился, махнул рукой, фыркнул.
— Ну, довольно обо мне, дорогие товарищи! Благодарен! Очень благодарен! Не стоило меня так встречать, и вообще… Довольно слов. Будем работать! — Он протянул мне руки: — Здравствуйте, голубчик, здравствуйте!..
В СЛЕДУЮЩЕМ НОМЕРЕ:
…Стопка книг тяжело опустилась на письменный стол. Трудна работа следователя. Порой приходится с головой окунаться в историю: Николай I, графы Келлеры, пропавшая Мадонна… Но вот ниточка истории приводит к сегодняшнему дню. Клубок становится еще запутаннее. Удастся ли распутать его следователю Громову! Удастся ли вырвать у похитителей бесценное произведение искусства! Удастся ли, наконец, — а может быть, это и есть самое главное в истории о пропавшей Мадонне, — удастся ли помочь нескольким молодым ребятам, запутавшимся в жизни и вольно или невольно помогавшим злоумышленникам, найти правильную дорогу в жизни! Прочтите в третьем номере приключенческую повесть «Фамильный рубль» — и вы узнаете это. Авторы повести — молодые следователи Г. Рябов и А. Ходанов. Рисунок на третьей странице обложки сделан художником В. Немухиным.