самая тёмная ночь в лесу. Свету прибавилось, и ночи на убыль пошли.
И опять стало хорошо зверям и птицам.
Давным-давно это было. Но и до сих пор за неделю до Нового года Солнышко не хочет вставать. Тянется самая длинная ночь.
А потом Солнышко вспоминает, как его Клёст за ушко тянул, и поскорей поднимается в небо. Ночи идут на убыль.
А у Тетерева до сих пор красные брови, у Дятла — красная шапка, а у старого Клеста-еловика все пёрышки красные, словно жаром опалены.
Росли на огороде злые сорняки — мохнатый Чертополох, серая Лебеда и жгучая Крапива. Росли и воевали с огородными овощами. Растолкали всех, лучшие места себе захватили, — соки из земли тянут. Совсем забили овощ огородную! Пришли колхозники, стали грядки-пропалывать. А сорняки хитрые — их сразу не выведешь! Чертополох говорит: — Меня с грядки сгонят, а я — под забор! Там и схоронюсь. Лебеда говорит: — Меня с грядки сгонят, а я — в канаву! Там и уцелею. Крапива говорит: — Меня с грядки сгонят, а я — в кусты! Там и продержусь. Много раз пропалывали огород колхозники, осенью лопатами перекопали, всю землю перевернули. А сорняки-то — вон они! Выжили. Кто в придорожной канаве сидит, кто под забором схоронился, кто в кустах спрятался. А одна серая Лебеда на крышу сарая забралась. Растёт-цветёт, посмеивается — всех вокруг листика обвела! Осенью созрели у сорняков семена — многое множество! У Чертополоха, наверно, тыщи, у Крапивы, наверно, тыщи тыщ, а у Лебеды и вовсе — тьма тьмущая! Обрадовались сорняки, загордились. Чертополох говорит: — Весной рассею семена, все грядки заполоню! Уж тогда-то со мною никто не справится! Крапива говорит: — Весной рассею семена, все огороды заполоню! Уж тогда-то со мною никто не справится! Лебеда говорит: — Весной рассею семена, все поля, дороги и тропки заполоню! Уж тогда-то со мною никто не справится! Да только — не вышло. Едва первый снег землю укрыл, появились на огородах новые работники. И ну пропалывать сорняки! Ни одного не пропускают. Повыдергали семена и у Чертополоха, который под забором сидел, и у Крапивы, что в кустах пряталась И даже Лебеду, что на крыше росла, и ту обчистили до зёрнышка! Не расти теперь сорнякам, не засорять землю! Добрый будет в новом году урожай. — А кто помог? Да птички-невелички: щеглы, снегири, подорожнички. Ведь они и зимой на полях трудятся.
— Ловко! — крикнул мышонок.
А мышь-малютка уже на самой верхушке жерди.
— У, ю, ю! Вот где я!
Мышонок помчался во весь дух: мимо жердей, по разбросанному сену, через доски… Ласка не отставала. Мышонок пробежал между кирпичами. Ласка проскользнула за ним. Мышонок юркнул в знакомый крысиный ход. Ласка — тоже.
Вот мышонок бежит уже под снегом, но ласка всё ближе и ближе. Нет, не уйти от неё мышонку: он уже выбился из сил.
Вдруг сзади что-то рухнуло. Мышонка обдало снежной пылью. Но он и не оглянулся. Он продолжал бежать и не заметил, что погоня прекратилась.
Конечно, мышонок так никогда и не узнал, чтó случилось. Прямо над крысиным ходом по двору проехал грузовик. Тяжёлое колесо примяло снег и завалило снежный туннель.
В родном подполье мышонок сейчас же подбежал к старой мудрой мыши и
Кто работает зимой
Росли на огороде злые сорняки — мохнатый Чертополох, серая Лебеда и жгучая Крапива. Росли и воевали с огородными овощами. Растолкали всех, лучшие места себе захватили, — соки из земли тянут. Совсем забили овощ огородную! Пришли колхозники, стали грядки-пропалывать. А сорняки хитрые — их сразу не выведешь! Чертополох говорит: — Меня с грядки сгонят, а я — под забор! Там и схоронюсь. Лебеда говорит: — Меня с грядки сгонят, а я — в канаву! Там и уцелею. Крапива говорит: — Меня с грядки сгонят, а я — в кусты! Там и продержусь. Много раз пропалывали огород колхозники, осенью лопатами перекопали, всю землю перевернули. А сорняки-то — вон они! Выжили. Кто в придорожной канаве сидит, кто под забором схоронился, кто в кустах спрятался. А одна серая Лебеда на крышу сарая забралась. Растёт-цветёт, посмеивается — всех вокруг листика обвела! Осенью созрели у сорняков семена — многое множество! У Чертополоха, наверно, тыщи, у Крапивы, наверно, тыщи тыщ, а у Лебеды и вовсе — тьма тьмущая! Обрадовались сорняки, загордились. Чертополох говорит: — Весной рассею семена, все грядки заполоню! Уж тогда-то со мною никто не справится! Крапива говорит: — Весной рассею семена, все огороды заполоню! Уж тогда-то со мною никто не справится! Лебеда говорит: — Весной рассею семена, все поля, дороги и тропки заполоню! Уж тогда-то со мною никто не справится! Да только — не вышло. Едва первый снег землю укрыл, появились на огородах новые работники. И ну пропалывать сорняки! Ни одного не пропускают. Повыдергали семена и у Чертополоха, который под забором сидел, и у Крапивы, что в кустах пряталась И даже Лебеду, что на крыше росла, и ту обчистили до зёрнышка! Не расти теперь сорнякам, не засорять землю! Добрый будет в новом году урожай. — А кто помог? Да птички-невелички: щеглы, снегири, подорожнички. Ведь они и зимой на полях трудятся.
Гости из заграницы
1
Мыши обычно ни над чем не задумываются, — им бы только поесть да вовремя удрать от врага. Но в одной избе, у лесной опушки, народился летом очень любознательный мышонок. Он покоя не давал самой старой и мудрой подпольной мыши: делись с ним опытом, да и только! — Пра-пра-пра-прабабушка, есть ли на свете звери, которых я ещё не видел? — спросил однажды мышонок. — Ещё бы не быть! Есть. Вот погоди, и к нам во двор прибегут зимою заграничные гости. — Заграничные? — Да. Это те, что живут по ту сторону забора. — А когда у нас будет зима? — А вот придут люди, заложат у нас в подполье отдушину кирпичами да тряпками, тут и зима придёт. — Зима придёт, я во двор выбегу на новых зверей смотреть. Заложили люди отдушину, и стало в подполье и темно, и тепло. В засеках — картошка, овощи. Живи да радуйся! А мышонок только и думает, как бы убежать из дома, поглядеть на невиданных зверей. Да не вырвешься: подполье закупорено.2
Но в середине зимы мышонку вдруг повезло: в подполье прокопалась крыса. Мышонок сейчас же заметил в земляной стене дыру. Пробрался к ней и помчался по крысиному ходу. Сначала — под землёй, потом — под снегом. И вот он в неведомом царстве — в огромном сарае, где сладко пахнет сеном. Слышит, в углу, за жердями, что-то похрустывает. «Мыши», — догадался мышонок и побежал знакомиться. Подбежал, да так и ахнул: мыши-то мыши, да не наши, — видно, заграничные. Что за шубы на них надеты! Не серые, а разноцветные: спина ярко-рыжая, перёд белый. А у самой толстой тётки ещё посередине спины чёрная полоса. Вот что значит заграница! — Как тебя, тётенька, зовут? — спросил мышонок. — Тише! Тише! Нас могут услышать. Говори шёпотом. Как я. Меня зовут полевая мышь. — А как ты приехала сюда из заграницы? — В соломе, на грузовике. Больше ничего не спрашивай: нас могут услышать. «Ну и трусиха», — подумал мышонок. Зато вторая мышь, самая большая и самая длиннохвостая, оказалась смелее. — А я сама сюда прибежала зимовать, — сказала она. — Я лесная мышь. Но сейчас в лесу голодно. А летом благодать: ягоды, семена, жуки, червяки. Хватай да ешь. Повезёт, и птицу на обед поймаешь! — Ну и тётка! Живых птиц хватает! — ужаснулся мышонок. И на всякий случай он отбежал в сторонку. Там сидела самая маленькая мышь. У неё были смешные коротенькие ушки и очень тоненький хвостик. — Ты умеешь лазать? — спросила она мышонка. — Умею. Я раз залез по занавеске до самого потолка. — А я лазаю по травинкам и по кустам. Меня зовут мышь-малютка. Смотри, как я полезу. Тут она стала взбираться по тонкой жердинке. Лапками цепляется, хвостиком вокруг жердинки обвивается и всё вверх да вверх!
— Ловко! — крикнул мышонок.
А мышь-малютка уже на самой верхушке жерди.
— У, ю, ю! Вот где я!
3
Мышь-малютка гордо оглянулась по сторонам. Но вдруг вздрогнула и замерла от ужаса. Мышонок почувствовал, что она видит что-то такое страшное, чего и вообразить невозможно. И он задрожал всем телом. — Ласка! — пискнула мышь-малютка. Полевую и лесную мышь как ветром сдуло. А мышонок растерялся, заметался из стороны в сторону и не успел скрыться от врага. Белый, тонкий зверь с острой мордой и злющими глазами бежал прямо на него.
Мышонок помчался во весь дух: мимо жердей, по разбросанному сену, через доски… Ласка не отставала. Мышонок пробежал между кирпичами. Ласка проскользнула за ним. Мышонок юркнул в знакомый крысиный ход. Ласка — тоже.
Вот мышонок бежит уже под снегом, но ласка всё ближе и ближе. Нет, не уйти от неё мышонку: он уже выбился из сил.
Вдруг сзади что-то рухнуло. Мышонка обдало снежной пылью. Но он и не оглянулся. Он продолжал бежать и не заметил, что погоня прекратилась.
Конечно, мышонок так никогда и не узнал, чтó случилось. Прямо над крысиным ходом по двору проехал грузовик. Тяжёлое колесо примяло снег и завалило снежный туннель.
В родном подполье мышонок сейчас же подбежал к старой мудрой мыши и