район взят под принудительный карантин.

- Что еще вы можете нам сообщить?

- Вот эти господа, - показала она на тела под покрывалами. - Они были вынесены из карантинной зоны с час назад, в основном высокопоставленные персоны. Узнаете?

- Карделиус Китч, прокуратор полиции, Демос Брекберри, он незаконнорожденный племянник генерал-губернатора и... - он запнулся на последнем трупе.

Маркус прочистил горло:

- Берри МакМерфин, он главный архивариус городского управления, его назначили пару недель назад. Читай газеты, "Правдоруб", к примеру, там была его фотография.

- Я эту макулатуру, лизоблюдствующую властям, не читаю, ты же знаешь.

- Они умерли, стоило нам вынести их из карантина, - кашлянула тетраконклавка и продолжила: - Мы приняли единственно верное решение, установить медицинский шатер на очерченной границе карантинной зоны, для того чтобы иметь возможность обследовать пострадавших живьем. Но пока наши исследования не дали никаких результатов.

Маркус завершил свою аутопсию, стянул одноразовые резиновые перчатки и бросил их на край стола. Збынек возбужденно завилял хвостом и заскулил, ютясь в его ногах.

- Пожалуй, нам следует осмотреться, - улыбнулся Иен.

Вся троица вышла на Бульвар розы в сопровождении рыжего полисмена, Мартина.

Гурдун настаивала на его присутствии, но полисмен, в отличие от Иена или Марка, не обладал иммунитетом к магии магов, а значит, рисковал подхватить колдовскую чуму. Истребление несанкционированных магов, борьба с явлениями ведьмовского характера и различными колдунствами - работенка для ауто-да-фера, охотника на нелицензированных магов на службе империи, но не для кого-то еще.

Новая эра всего архского континента ознаменовалась сокрушительной победой отцов-основателей церкви Святой Марианны в многолетней войне магов против людей, известной как Великая маговская война. Человечеству грозило абсолютное уничтожение в неравной борьбе, тогда бой магам дал духовно-рыцарский орден марианских меченосцев, а последнее поле боя, где окончилась та война, ныне называется Обледенелыми землями, и теперь из-за концентрации магических аномалий там невозможно находиться, и человек там быстро заболевает и умирает, такая она, непостижимая и разрушительная сила магии. С тех пор Марианская церковь обладала безраздельным правом на использование любых противомагических инструментов в охоте на ведьм, обеспечивая тем самым себе огромное политическое влияние. Четыреста же с хвостиком лет спустя Гвидо Завоеватель, барон с небольшим клочком земли на далеком севере Милоск, с помощью рати завербованных им магов низверг архских королей, захватил все обозримые земли континента и объявил себя единоправным правителем новообразованной империи, назвав ее в честь своей маленькой заснеженной родины.

Следующим шагом Гвидо стала организация тайной полиции империи, Секретария, в состав, которого были вхожи магоборцы ауто-да-феры, экзорцисты, пчеловоды и прочие хорошие люди. Их целью было установление тотального контроля над всеми структурами жизни граждан империи и устранение потенциальных угроз в лице нелицензированных магов. Первым ауто-да-ферам прививалась невосприимчивость к большинству магических эффектов (но не ко всем, например, иммунитет не спасал от нападений магических духов), и таким образом, для них было недоступно совершенство новой медицины, основанной на практиках врачебной магии. Поэтому ко всем действующим ауто-да-ферам приписывается так называемый апотекарь, специалист в области традиционной медицины.

Таковым апотекарем был Маркус Логан, а Иен первоклассным ауто-да-фером.

Они вчетвером, Иен, Маркус, Збынек и полицейский оказались на центральной аллее Бульвара, ведущей к набережной. За отреставрированными зданьицами, где находились справные публичные дома и элитные курильни, в переплетениях узких улочек, спрятались от Божьего ока дешевенькие бордели для куда менее состоятельных клиентов. Малиновое небо вызревало над рокочущим мегаполисом, в переулках Бульвара розы сновали чумные заболевшие. Немолодая дама с воспалениями, схватила за штанину Иена мертвой хваткой, когда он проходил мимо. Полицейский ударил каблуком сапога по ее подбородку и отмел ногой в сторону.

Збынек любопытно обнюхал хныкающую женщину, чихнул и поплелся дальше.

Запахи кала и мочи насквозь провоняли все вокруг.

Бульвар розы, или, как его называли раньше, Бардак, облюбовали блудные дамочки еще несколько веков назад, когда вдоль набережной имелась стоянка кораблей. Каннескар был построен на левом берегу быстротечной реки Занюшка, прозванной так неприглядно из-за характерного запаха тины и тухлятины. Из-за удобного географического положения и протяженности по реке проходил Занюшский торговый путь. Бардак с распростертыми объятьями принимал всяких гостей, рыболовов и матросов, держащих многодневный путь к южному морскому проливу. Бардак закрыли по указу предыдущего генерал-губернатора из этических соображений богобоязненного Адольфа Кара, а стоянку кораблей перенесли. Спустя годы единственный сын Мареки Хонканен, Леопольд, содействовал возрождению Бардака, души истомленных речных путников и попоек. Идея легализовать проституцию была связана с желанием сына генерал-губернаторши улучшить к матушке расположение разозленного пролетариата.

Главную улицу Бульвара перестроили, вдоль реконструированных зданий высадили изгородь из роз, цветов, красующихся на фамильном гербе Хонканен. Старая архитектура домов терпимости и монетной любви отдавала классическим стилем, духом старой школы замысла доимперских зодчих. Здания орнаментировали пилястры с капителью, гипсовые карнизы и барельефы с изображением женской наготы и половых утех. Наиболее видные бордели для богатых клиентов украшали изваяния богов плодородия языческого пантеона в коротких хитонах с заложенными складками ткани на оголенных плечах. Их кучерявые головы увенчивали оливковые ветви из латуни.

Обычно по вечерам здесь бурлила жизнь: за расписанными витринами плясали юные девушки в вульгарных одеждах, приглашая случайного прохожего заглянуть на огонек, и играли уличные музыканты, а в окнах и на балкончиках, увитых виноградом, выставляли алые фонарики. Сегодня на центральной аллее было запустение по понятным причинам. Когда они вчетвером, наконец, дошли до набережной, солнце окончательно скрылось за горизонтом, освещая последний розоватый лоскут неба огненным заревом.

Среди различного мусора на набережной шумно копошились дюймовые крохоборы, безобидные