причалу.

– Немного выше. – Я отклонился назад, пытаясь разглядеть наличие преград. – Еще

немного…

Краем глаза я вижу, как движется камера и на долю секунды, я отрываю взгляд от

крана. И в этот момент все и происходит. Волосы оператора поднимаются вверх, когда

ветер проносится через гавань, и все переворачивается. Две доски выскальзывают из

упаковки и падают на палубу с громким треском, часть одной доски от удара

откалывается и рикошетом летит прямо на меня.

Меня с силой отбрасывает назад.

Я слышу голоса Финна и Колтона – они бегут и кричат – прежде чем я понимаю, что

произошло. Что–то теплое течет вдоль моей ноги, и когда я пытаюсь сесть, я вижу

двухфутовый осколок деревянной доски, проходящий сквозь мои штаны прямо в центр

бедра.

Глава 2

Когда я снова открываю глаза, все вокруг как в тумане.

– С возвращением, – говорит Колтон. Его пальцы кажутся холодными в сравнении с

моей рукой. – Я должен был догадаться, что ты попытаешься откосить от работы.

– Святые угодники. – У меня пересохло в горле, и голос хрипит. Когда я пытаюсь

сесть, то обнаруживаю, что привязан к кровати дюжиной разных трубочек и шнуров. Моя

нога как будто горит. Мне больно.

Финн оставляет группу мужчин, с которыми он разговаривал, и подходит, чтобы

встать возле меня с другой стороны.

– Если тебе захотелось вздремнуть, мог бы просто попросить.

Внезапно рядом со мной появляется врач.

– Как чувствуешь себя, Леви?

Такое ощущение, что у меня в горле битое стекло и наждачная бумага.

– Бывало и лучше.

– У тебя довольно неприятная травма. Мы смогли вытащить большую часть

осколков, но из–за характера повреждения и химических веществ, используемых при

обработке пиломатериала, мы пока не можем тебя зашить.

Я смотрю на группу мужчин в углу, включая Мэтта и другого продюсера, Джайлса

Манчего. Паника сжимает мой желудок. Хотя первый сезон только набирает обороты, мы

едва приступили к съемкам второго, я знаю, что контракт может быть расторгнут в любой

момент, если мы будем не в состоянии выполнять наши привычные обязательства.

Такие, как например, рыбалка.

Финн правильно считывает мое выражение и сжимает мою руку.

– Все в порядке, Ли, – тихо говорит он. – Не думаю, что они признают это, но им, черт возьми, это понравилось. Они все сняли на камеру. – Он тянется к моим повязкам. –

Что–то подсказывает мне, что они собираются навариться на этом.

Я игнорирую его.

– Что мне нужно сделать, чтобы вернуться на лодку? – Теперь мой голос стал

увереннее, и я толкаю его локтем.

Финн и Колтон переглядываются, прежде чем присоединиться к продюсерам.

– У меня было предчувствие, что ты скажешь это, – говорит Джайлс, довольный. –

Мы предлагаем компромисс. Если, конечно, ты на него согласишься.

– Хорошо, – осторожно говорю я. Челюсть Финна напрягается, и я знаю его

достаточно хорошо, чтобы понимать: какова бы ни была идея – она ему не нравится, но

это не значит, что он скажет «нет». Колтон, с другой стороны, выглядит так, будто

собирается засмеяться.

– Мы разрешим тебе вернуться на лодку на следующей неделе, при условии, что вы

возьмете на борт медсестру, – говорит Мэтт, – и сообщает эту новость без намека на

веселье.

Медсестра на Линде, ухаживающая за моей травмой, пока будут снимать

допматериал о Финне и Колтоне, закидывающих сети и меняющих проводку?

Какого черта?

– Медсестру? – Повторяю я.

Мэтт кивает. Колтон больше не может сдерживать смех, и неконтролируемые

смешки вырываются из него, прежде чем он успевает закрыть рот кулаком, имитируя

кашель:

– Обтирание губкой, чувак.

– Я все еще думаю, что это плохая идея, – рычит Финн. – Слишком, блядь,

поспешная.

– Мы понимаем, что это не идеальный вариант, но мы уже составили расписание

водной бригады для съемок на палубе в течение следующих двух недель, – говорит ему

Мэтт. – Мы не можем запросто изменить график съемок, ребята.

– И как только мы отчалим, Леви не захочет оставаться дома, за бортом, – объясняет

Джайлс.

Я киваю.

– Так и есть, но ...

Мэтт кладет руку мне на плечо.

– Никаких «но». Без медицинского персонала, наблюдающего за твоей травмой, студийные юристы не позволят тебе и шагу ступить от причала. Это решение

удовлетворит всех.

– И поднимет рейтинги, – говорит Финн, глядя на них. – Давайте уже называть вещи

своими именами.

– Ты прав, – говорит Мэтт, кивая. – Это телевидение. Возникла сложность, но

давайте по крайней мере заставим ее работать на нас. Зрители хотят видеть Леви. Потому

что, да, если быть честным, снимать его безысходность – это отличный ход. – Он смотрит

на меня, извиняясь. – Ладно? Она будет находится на лодке съемочной группы. И будет

подниматься на Линду только, чтобы осмотреть тебя.

Никто из нас не стал спорить.

Финн поднимает подбородок.

– Почему у меня такое чувство, что у тебя уже есть кто–то на примете?

Рот Мэтта изогнулся в улыбке.

– Есть несколько вариантов. Будем держать вас в курсе.

Глава 3

Существует больше сотни способов так или иначе погибнуть на рыболовном судне.

Раскачивающиеся над головой доски, леска и сети, развешанные повсюду, суровая

океанская качка, и – даже во время троллинга – движение со скоростью до восьми узлов.

Добавьте к этому горящую огнем ногу, обезболивающие и пару костылей, и это –

гарантированная катастрофа. Но очевидно, что продюсеры реалити–шоу видят в этом

благодатную почву для манипуляций – опасность для жизни на большой воде – и вот уже

через шесть дней после инцидента я в порту, следую за своими братьями и экипажем на

лодку.

– Ты уверен, что справишься? – Финн спрашивает примерно в десятый раз с тех пор, как забрал меня.

Как младший брат, я не удивлен, что Финн так опекает меня, но я все