теперь я что — должна умереть за грехи своего… прапрадеда? Глупость какая…

— Ну, глупость не глупость, княжна, а дело тут такое… Непростое. Семейное. Да-а…

В лесной терем княжна Юнислава наведывалась нечасто, раз или два в году. Тут, в тишине и покое, наслаждалась она дивной природой, размышляла о том, что ждет ее в будущем. После смерти ее отца, князя Северина, власть над его наделами перешла к родному дяде княжны, воеводе Велимудру. Он должен был править до совершеннолетия Юниславы и затем передать ей княжеский скипетр…

Рано поутру княжна, как всегда, вышла на крыльцо. Конечно, после вчерашнего Стоян запретил ей это делать, но… воздух! Он так и звенел, и кололся холодом, и не вдохнуть его полной грудью раз-другой перед началом долгого дня было невозможно…

Во дворе она увидала Зенона; раздетый по пояс, он упражнялся в стрельбе из лука. Повертев в пальцах очередную стрелу, он натянул тетиву, прицелился и послал смертоносного гонца точно в цель — в центр деревянного круга, который был укреплен шагах в двадцати от стрелка.

Княжна невольно залюбовалась Зеноном — его золотистыми распущенными волосами, покрывавшими плечи, мощным телом, длинными, сильными руками…

Гоня от себя непрошеные мысли, нырнула она обратно в дом. В тереме с нею жило всего шестеро — Стоян Черноус с Зеноном, еще один стражник Шитик, гонец на посылках Ермил, да две подружки — Валерия и Марьяна. Шитик, к тому же, был еще и поваром, и лекарем. В сравнении со Стояном или с Зеноном бойцом он был никудышным. Зато всегда мог рассмешить, да и хозяйство терема было почти полностью на нем.

Вот и сейчас он попался княжне у лестницы, когда она шла к себе в комнату.

— Утро доброе, госпожа, — улыбнулся Шитик.

— И тебе — доброе утро, — рассеянно ответила Юнислава.

— Как спалось, госпожа?

— Спасибо, Шитик. Вроде нормально.

— Дожди скоро начнутся. А Лучник-то в дожди аккурат и приходит…

Юнислава вздрогнула. Опять этот Лучник!..

— Кто тебе наболтал об этом? Валерия, небось?.. — Юнислава почувствовала, как в груди ее подымается гнев — плохой признак.

— Иди, займись чем-нибудь! — прикрикнула она на Шитика. — Слоняется тут спозаранку, несёт невесть что!..

Шитик поспешно убрался. А Юнислава пошла дальше вверх по скрипучим ступеням. Войдя к себе, она сразу же распахнула окно… и замерла от удивления. Марьяна на заднем дворе стреляла из лука по мишени — так же, как перед домом делал это Зенон. На девушке была кожаная куртка и такие же штаны, а вот лук был, конечно же, поменьше и полегче, чем у Зенона. Но стрелы аккуратно, раз за разом, ложились в цель.

Подняв голову и завидев княжну, Марьяна приветливо помахала ей рукой.

«Это кто ж ее приохотил-то?» — подумалось княжне. И сразу же вспомнилось, что Шитик на Марьяну заглядывается — может, он?..

Острожный стук в дверь вывел Юниславу из раздумий. Она открыла, уверенная, что это заботливая Валерия принесла ей завтрак. Но на пороге стоял Зенон.

— Прости, княжна… Разреши мне еще разок до ведьмы сходить.

— До ведьмы? Зачем? — удивилась Юнислава.

— Да, понимаешь… Показалось мне — скрывает она что-то. Недоговаривает… Да и потом… Карту с Лучником ты дважды вытянула — не подозрительно разве? А скажи — сама ты картинку-то видала? Нет! Старуха-то сразу же ее у тебя выхватила. И про звезду какую-то речь вела… Не нравится мне все это…

— Ну, сходи. Шитика вон с собой возьми — опасно в лесу…

— Да нет, я как-нибудь… Один.

— Как знаешь.

Спустившись вниз, княжна застала Стояна Черноуса, который, сидя на лавке, чистил свой меч. Начальник стражи вскочил и поклоном приветствовал хозяйку.

— Скажи, Стоян… А ты ведь из лука стрелять умеешь?

— Конечно, госпожа. Как же без этого…

— Я погляжу, у нас тут все… мастера. И Зенон, и ты, и Шитик. Да и Марьяна… Не знаешь, кто ее луком владеть обучил?

— Шитик? М-м-м… Ну, он-то как раз лучник так себе… А вот Зенон… Он — да, он многому у меня научился, — не без гордости произнес Стоян. — Кто Марьянин наставник — сказать не берусь. Не я — эт точно. Не женское это дело — с луком-то…

Зенон вернулся к обеду, и был он мрачен. Юнислава повела его наверх, к себе в комнату.

— Ну, сказывай. Что там с ведьмой?

— Убили Лесохранительницу, — выдал Зенон, пряча взгляд.

— Убили? Кто ж ее убил? — опешила Юнислава.

— Да если б знать, госпожа… Лучник, наверное, кто ж еще?..

Юнислава закрыла лицо руками.

— Лучник… Ты его видел?

— Нет, госпожа. Но ведьму-то стрелой убили. В спину. Я ее на тропинке нашел. Мыслю, сюда шла, к терему.

— Сюда? Зачем?

— Не ведаю, госпожа. Да только вот… — Зенон полез за пазуху и достал две картинки, из тех, что они видали у Лесохранительницы.

— Гляди, княжна. Вот он — Лучник. А это вот — другая карта-то.

Юнислава принялась рассматривать картинки. На одной был человек в черном одеянии — капюшон и плащ до пят; человек натягивал огромный лук. Лица нельзя было увидеть из-за капюшона. А на второй картинке…

— Что это такое, Зенон? Змей в короне? Звезда?

Огромный гад с зеленой чешуёй и красной разверстой пастью нес на голове золотистый венец. А над ним сияла-переливалась пятиконечная звезда. Картинка пугала…

— Знакомое что-то… — княжна прикрыла глаза, силясь вспомнить. — Где ты взял их?

— У ведьмы нашел, в одежде её…

— И что ты с нею сделал? С мертвой-то?

— Ничего, там лежать оставил. Скажу потом Шитику, чтобы похоронил…

Княжна рассеянно кивнула. Не выпуская из рук карты, отошла к окну.

— Вспомнила! Я вспомнила… Змей под звездой — это родовой знак боярина Братибора. Того самого, что ко мне прошлой зимою сватался.

* * *

— Как же — помню, — сказал Стоян Черноус, поглаживая свою растительность на лице. — Славный воин этот наш сосед. В четыре сабли мы с ним бились — ну, понарошку, конечно — так он меня два раза одолел. Помню…

Юнислава тоже припомнила тот приезд боярина Братибора, который, мечтая объединить владения — свои и отца Юниславы — попросил у Велимудра руки его племянницы. Но княжна тогда уперлась — нет, и всё! Не люб оказался ей заезжий жених, хотя он и вправду явил свое мастерство, когда они со Стояном раздетыми по пояс сражались на площади у крепостной стены — без щитов, имея в каждой руке по кривой, затупленной сабле.

— Шрам у него через все лицо… — с отвращением припомнила Юнислава.

— Шрам? Ну да, шрам… — подтвердил Стоян. — Так это ж знак доблести воинской. Боярин вон сколько битв-то прошел. Не каждому дано.

— А из лука