====== Глава 1. Успешный, свободный и недоступный ======

- Ну слава Богу, закончили! – по привычке взглянув на настенные часы, Светлов снял с лица влажную маску, – Коллеги, всем спасибо за прекрасно проведённый день!

Он вышел из оперблока. Сейчас, в вестибюле, терзаемые беспокойством родственники будут задавать привычные вопросы, и возможность ответить «всё прошло благополучно» – высшая награда за многочасовой труд. А желание лишь одно – побыстрей прикрыть за собой дверь кабинета и просто отдохнуть. Задержавшись на посту, перелистал операционный журнал. Осталось заполнить протокол, сделать обход и на сегодня всё.

Рыжеволосая девчонка, сидевшая на диванчике, подскочила с места, неловко поправляя накинутый на плечи белый халат. Вид возникшего перед ним веснушчатого лица с размытым слезами макияжем и торчащим из губы пирсингом в первый момент неслабо озадачил.

- Доктор, скажите, что с ним?.. Только не скрывайте!.. Даже если… – дрожащий голос сорвался на рыдания, – ...Ведь это я во всём виновата: наговорила ему гадостей!.. Никогда себе не прощу!..

Вот ситуация потихоньку и проясняется, вместе с косвенными причинами дтп. Да ещё как эмоционально! Облокотившись о стойку, Сергей переждал, пока иссякнет поток самобичевания.

- Ну, допустим, всё так и было: кто-то кому-то чего-то неприятного наговорил, что ж теперь, на полной скорости в кювет из-за этого бросаться? Неумно, заметь!..

- Тем более, из-за такой, как я!.. – захлёбываясь слезами, причитала девчонка.

Светлов стукнул ладонью по столешнице.

- Всё я, да я! Я виновата! Из-за такой, как я!.. Не слишком ли ты много на себя берёшь?.. И, вообще, кроме тебя, совестливой такой, родственники у него есть?

- Есть, – всхлипнула она, – Только не до него им сейчас: мать с отчимом в Таиланде отдыхают, а про отца он вообще никогда не рассказывал… – за судорожным вздохом последовала новая волна слёз, – ...Скажите, он будет жить?

- Будет, – разглядывая пестрящее веснушками личико, заверил Сергей, – …А ты могла бы как-нибудь связаться с его родителями?

Она кивнула, вытирая рукавом чёрные разводы на лице.

- Правда, его мать меня на дух не переносит… но я постараюсь.

- Постарайся, пожалуйста, это очень важно.

Проводив её взглядом, зашёл в кабинет. Теперь можно откинуться в кресле и, стряхнув напряжение последних четырёх часов, мысленно, шаг за шагом пролистать ход операции. Всё-таки парню повезло: «скорая» без проволочек доехала. Вовремя. Теперь он обязательно выкарабкается. И, не исключено, что когда-нибудь снова влезет на мотоцикл…

В дверь тихонько постучали. Заглянула сестра. На очаровательном личике милая улыбка. Коротенький халат, подчёркивающий безупречность точёных ног. Модель!

- Сергей Александрович, как на счёт чашечки кофе?

Он поднял на девушку благодарный взгляд.

– Поверишь, Ирин, с огромным удовольствием!

В ординаторской тишина.

- И где ж наши труженики?

- На перекур вышли, сейчас подтянутся… – разливая по чашкам кофе, ответила Ира, – Вы, наверное, устали? Сегодня оперировали так долго. Интерны ваши еле на ногах держатся – сами признались.

- А им тут никто курорта и не обещал, – усмехнулся Сергей.

Подхватив тему, она принялась воодушевлённо излагать своё представление об идеальном отдыхе, типичное для женского понимания. Щебетала без умолку. Светлов слушал рассеяно, в пол-уха: всё-таки сказывалась усталость. Взяв со стола чашку, с упоением вдохнул терпкий аромат. Неожиданно поймал себя на мысли, что непрерывно следит за траекторией движения стройных ножек, обтянутых перламутровой лайкрой.

Ира перехватила его взгляд и, похоже, смутилась. Привычным движением поправила упавшую на лоб белокурую прядь и, присев за стол, стала раскладывать на блюдце печенье.

Из вестибюля послышались голоса. Дверь ординаторской с шумом распахнулась.

- Итак, команда в сборе! Надеюсь, мы заслужили по чашечке кофе? – Артемьев откинулся на спинку дивана и обнял сидевшую рядом Ирину. – Эх, коньячка бы сейчас, шашлычка, да красивую женщину!..- мечтательно протянул он. Та, дёрнув плечом, стряхнула его руку. Антон понимающе вздохнул, взял со стола чашку и, обращаясь к присутствующим, попросил внимания. – Коллеги! Предлагаю поднять тост за то, чтоб все последующие операции были столь же успешны, как эта! А тебе, Серёга… простите, Сергей Александрович, – театрально поправился он, – Побыстрее защитить докторскую, чтоб уж лавры, так по полной пожинать, ну и самое главное – наконец-то украсить свой новый дом молодой хозяйкой! Ты только представь: приезжаешь с работы, а для тебя ужин горячий – извольте отведать, массаж перед сном, с утра – кофе в постель!.. Кругом ажур: вымытая посуда, выглаженные рубашки!.. И твой хаотичный распорядок дня, наконец-то, устаканится!..

Светлов со скучающей улыбкой выслушал этот содержательный монолог.

- Красочно ты, Антон Михалыч, всё преподнёс, парировал он, – Только вот реалии оказываются совсем не такими! За утренний кофе и предполагаемый ужин придётся привыкать к ежедневному рэкету и тотальному контролю: «Куда идешь? Где ты? С кем ты?» И опомниться не успеешь, как леди-совершенство превратится в бензопилу, которая будет методично расчленять тебя всю оставшуюся жизнь! Сам-то ты не очень торопишься расстаться с банными пятницами!..

- Банные пятницы – это, Светлов, традиция! А традиции должна чтить даже бензопила! – с напускной серьёзностью ответил Артемьев, – А женился б я хоть завтра! – он снова обнял Иру, настойчиво притягивая к себе. Девушка отстранилась и, одарив своего ухажёра не очень-то любезным взглядом, стала прибирать со стола. – Но, увы, – лицо Антона приняло комически-скорбное выражение, – Сердце моей пассии отдано другому!.. Нет ничего нелепей безответной любви, будь она неладна! – со вздохом подытожил он.

Старшая медсестра оторвалась от журнала.

- Ребят, и откуда ж такое ревностное отношение к личной свободе?

Артемьев сделал извиняющийся жест.

- Елена Васильевна, я всего лишь попытался косвенно аргументировать минусы фривольной жизни. Но, видимо, напрасно: его холостяцкая действительность – это его религия.

- Я рад, что ты, наконец-то, это понял! – Светлов встал, поблагодарил женщин за кофе, – Сейчас сделаю обход, и домой.