использовали его в каких-то ритуалах.

— А теперь я хочу познакомить вас с Майклом Питтом-Страттерсом. Он преподает нашим доблестным десантникам единоборства, так что будьте осторожны, когда будете жать ему руку.

— С нашим доктором Дэвидом Хопкинсом вы уже знакомы, — продолжил Джо Фрэнк. — Дэвид знает об аллергиях больше всех на свете.

— Такое разнообразие талантов, — растерялся Дункан Дриффилд. — Не понимаю, что вас объединяет.

— Каждый из нас совершил безупречное убийство, — объяснил Джо Фрэнк с таким видом, будто говорил о погоде.

На этот раз никто не улыбнулся. Но самым тревожным было то, что никто не стал ничего отрицать.

— К столу, джентльмены? — предложил Фрэнк.

За круглым столом, стоящим в соседней комнате, Дункан попытался осмыслить удивительное признание. Неужели он согласился отужинать с шайкой убийц? Но почему они решили раскрыть ему свой секрет? Если он пойдет в полицию, то они перестанут быть безупречными убийцами. Наверное, об этом лучше помалкивать, пока он сидит между специалистом по единоборствам и шотландцем, у которого в носке спрятан скин-ду.

Появился седой официант с кувшином кларета.

— Венгр, — сообщил Джо Фрэнк, — ни слова не понимает по-английски. Джентльмены, хочу предложить тост за Томаса де Квинси, автора блестящего эссе под названием «Убийство как одно из изящных искусств», в котором он назвал нераскрытое убийство сэра Эдмунда Годфри самым великим преступлением.

— За Томаса де Квинси, — повторили тост все остальные.

— Вас, наверное, интересует, почему мы вместе, — обратился к нему через стол Уолли Уинтроп. — Конечно, вы думаете, что мы должны молчать. Мне, естественно, не нужно объяснять вам, Дункан, какие чувства испытываешь после первого убийства, когда ждешь воя полицейской сирены и стука в дверь. Но проходят месяцы, и на смену панике приходит ощущение изоляции. Своим поступком вы отделились от других людей, потому что вам до конца своих дней предстоит жить с этой тайной. Мы все прошли через этот ужас. Мы посылаем приглашения на ужин тем, кто остается на свободе не меньше пяти лет после совершения убийства.

— Когда узнаешь, что ты не один на планете, — подхватил Дэвид Хопкинс, — кажется, будто луч света пробился через тучи. Не передать словами радость, когда понимаешь, что сделанное тобой воспринимается в определенных кругах как достижение, о котором можно открыто говорить и которым можно гордиться.

— Откуда вы знаете, что можете доверять друг другу? — спросил Дункан, стараясь не выдать обуревавших его чувств.

— Если кто-то из нас выдаст других, то он выдаст и себя, — пояснил президент Фрэнк. — Мы все в одной лодке. Это безотказно охраняет безопасность членов клуба больше ста лет. Одним из наших первых членов был человек, известный под прозвищем Джек Потрошитель, который на самом деле был видным представителем высшего света. Раз его имя до сих пор неизвестно широкой публике, то мы можем дышать спокойно.

— Поразительно, — глаза Дриффилда расширились от удивления. — Вы знаете, кем был Джек Потрошитель?

— Да, — спокойно кивнул Макфи. — И никто не выдал его имя.

— Кто он?

— Вы узнаете это после того, как вступите в клуб, — улыбнулся Фрэнк.

Дункан был на распутье. Он хотел сказать, что у него нет шансов стать членом клуба, потому что он никого не убил, но внутренний голос велел молчать. Эти люди вели себя так, словно он был одним из них. Может, благодаря какой-то ужасной ошибке они думают, что он убил человека. И может, в его интересах не разубеждать их в этом заблуждении.

— Определенную информацию могут знать только члены клуба, — пожал плечами Уинтроп.

— Мы уверены, что вы захотите присоединиться к ним, — добавил президент, — но тем не менее просим соблюдать наши правила. Никто не должен знать ни о сегодняшнем вечере, ни о существовании клуба. Мы оставляем за собой право применять самые крайние меры к тем, у кого хватит глупости выдать нас.

— Крайние меры? — хрипло переспросил Дриффилд.

От улыбки шотландца, сидевшего рядом с ним, у него по спине пробежал холодок.

— Скин-ду, — сказал Макфи.

— …Или болевая точка, — пояснил Джо Фрэнк, — или аллергическая реакция, или любая другая мера, которую мы посчитаем самой подходящей в данных обстоятельствах. Но в вашем случае этого не произойдет.

— Конечно, — подтвердил Дункан. — Я нем, как могила.

Затем разговор перешел к вымышленным убийствам и последним детективам. Пока члены клуба обсуждали «Молчание ягнят», Дункан лихорадочно думал, что ответить, если кто-нибудь поинтересуется совершенным им убийством. Он не сомневался, что сегодня они еще вернутся к его персоне. Главное — говорить убедительно. Если они поймут, что он мягкий человек, который не обидит и мухи, то у него возникнут неприятности.

В самом конце ужина Дриффилд решил, что сейчас самое время взять инициативу в свои руки.

— Потрясающий вечер, — сказал он. — Как стать членом клуба?

— Вам понравилось? — обрадовался Джо Фрэнк. — Я очень рад, что мы с вами родственные души.

— Но чтобы вступить в клуб, одного этого мало, — покачал головой Уолли Уинтроп. — Вы должны представить доказательство, что являетесь одним из нас.

— А разве у вас нет доказательства? — удивился Дункан. — Меня бы здесь не было, если бы вы чего-нибудь не откопали.

— «Откопать» и увидеть доказательство — разные вещи.

— Это будет нелегко.

— Но таково правило.

— Могу я задать вопрос, — попытался зайти Дункан с другой стороны. — Как вы вышли на меня?

Все заулыбались.

— Вас удивляет, что мы добились успеха там, где полиция потерпела неудачу? — уточнил Уинтроп.

— Мы знаем, что вы находились на месте преступления, — объяснил Питт-Страттерс. — И нам известно, что ни у кого не было более сильного мотива и лучшей возможности, чем у вас.

— Но у нас должно быть доказательство, — настаивал Уинтроп.

— Например, орудие убийства, — предложил Макфи.

— Я избавился от него, — сымпровизировал Дункан. — Вы бы на моем месте тоже от него избавились.

— Вам самому выбирать доказательство, старина, — сказал Уолли. — Только вы должны нам его представить.

— Сколько у меня времени?

— Следующая встреча состоится в июле. Мы хотели бы, чтобы вы стали на ней полным членом клуба.

На обратном пути встревоженный Дункан Дриффилд попытался выудить у Хопкинса дополнительную информацию.

— Вечер прошел интересно, но у меня возникла проблема.

— Какая?

— Я не очень понял, о каком моем убийстве шла речь.

— Вы что, серийный убийца?

Дриффилд закашлялся от неожиданности.

— Я никогда