Андрей Рябцев ТРЁХГЛАВАЯ ПОВЕСТЬ, ЧЕТВЕРОНОГАЯ И ХВОСТАТАЯ

ГЛАВА НОМЕР …

Кто-то надоедливо пищал снаружи. Я с трудом продрал глаза.

Лефти спал, как ребёнок. Райт храпел, уткнувшись мордой в песок и пускал слюни.

Снаружи, на опушке, у остатков костра делал попытки гарцевать на бронированном коне закованный в доспехи рыцарь.

Я дёрнул Лефти за ухо.

— Зачем ты поставил будильник на полвосьмого?

Лефти сонно приоткрыл глаз.

— А? Это твоя башка так трещит?

— Обе.

Мы уставились на счастливо сопящего Райта. Вчера, засунув свою дурацкую голову в корчму, этот полтергейст выдул бочку браги. Похмелье наступило у всех троих.

— Эй, дракон! Выйди и сразись, как мужчина! — пропищали внизу.

— Что это, говорящая лошадь?

— Нет, рыцарь на ней. Лефти, ты вчера бросил вызов в городке, чтобы тот, кто решится освободить принцессу, приходил в полвосьмого. Почему ты поставил будильник именно на это время?

— Так мы ещё и принцессу прихватили? — вяло поинтересовался Лефти. — Как хмель в голову ударил, а? Всё из-за этого гада ползучего. — Лефти плюнул Райту в нос, но тому всё пофиг, он и так, — весь в слюнях. — Кажется, припоминаю, я похитил принцессу для приманки, чтобы к нам на завтрак кто-нибудь пришёл.

— Не самое удобное время для рыцаря. Ты мог бы его пригласить на ланч. Для раннего завтрака лучше яичница с беконом и зеленью.

— Поздно, Мид, я его уже пригласил. Это неудобно, если мы ему перенесём время.

Рыцарь затрубил в рог. Ну, это и мёртвого разбудит. Тяжелые веки Райта приподнялись, и наш правый нападающий мутным взглядом уставился на рыцаря.

— Что, — прогундосил он, — опять на завтрак консервы?

— Он ещё пьян, — заметил Лефти и вдруг заорал, наклонившись к его уху. — Давай вперёд, порождение клоаки! Сегодня — ты ногами командуешь!

Райт, не торопясь, поднялся на все четыре конечности, повилял хвостом и неверной походкой направил наше туловище к выходу из пещеры.

Наше тело, тело дракона, подчинялось каждой голове поочерёдно, ровно сутки. К несчастью, сегодня была очередь Райта.

— Привет. — сказал Райт, когда мы выползли на поляну к этому памятнику рыцарству с пером в башке.

— Эй, боец, оттяпал бы ты нам эту голову, — я кивнул на Райта.

— Мидл мэн, тогда мы подохнем, — мрачно заметил Лефти.

— Если аккуратно оттяпать и прижечь, то заражения не будет, — я отстаивал свой план.

Всадник опустил забрало и взял копьё на изготовку.

— Я хочу пить, — сказал Райт.

— Заткнись. Сейчас начнётся.

— Да я на жратву сейчас и смотреть не могу, — пожаловался Райт. — Меня мутит.

— Наша жизнь сейчас зависит от твоей реакции, пресмыкающееся!

— Ладно. Тогда ты, центр, делаешь отвлекающий маневр, Лефти прикрывает, а я откушу ему голову.

Рыцарь ударил ногами бока лошади и помчался в нашу сторону. Я откинул голову назад и совершил бросок на всю длину шеи, делая вид, что пытаюсь ударить его в шлем. Всё бы получилось, если бы пьянчугу Райта не занесло вправо. В результате копьё вонзилось нам под грудину, Лефти теперь достать рыцаря не мог, а тот, оставив копье торчать в нашей груди, выхватил меч.

— Он левша! — завопил Райт, получив мечом по носу.

Положение спас Лефти, — он дотянулся до тлеющих углей костра и рыгнул. У всех драконов при пищеварении образуется метан, и мощная струя пламени лизнула бок лошади. Та заржала и бросилась в лес, унося с собой рыцаря.

— Во как, — сказал Райт. — Пусть знают, что мы огнедышащие.

— Это тебе надо было дохнуть, гад ползучий! — посетовал Лефти. — От твоего перегара они бы вовсе зажарились.

Лефти ухватил зубами древко копья, острие которого торчало из грибовидной кости, которая располагалась у нас под грудиной, и прикрывала собой внутренние органы, выдернул и бросил рядом с костром.

— У нас всё равно на троих один желудок, — напомнил я.

— И печень, между прочим, тоже одна, — пояснил Лефти. — А он её ни в грош не ставит.

— Да ладна-а. — протянул Райт. — Мы же одно целое. Один за всех. Брига-ада! Три га-ада… Три мушкетера… Три танкиста… — Райт попытался пуститься в пляс, но потерял равновесие и завалился на бок.

— О. — сказал Райт. — Предсказывали же землетрясение. Полежим тут, отдохнём.

— Поднимайся, придурок.

— Я единственная голова, которая даёт вам отдохнуть, которая даёт вам почувствовать вкус настоящей жизни, трезвенники проклятые!

— Спасибо. Подъём.

— Это про тебя сказано, Лефти, «дурная голова ногам покоя не даёт».

— Мы хотим есть.

— Сожри принцессу.

— Я не ем принцесс! — возмутился Лефти.

— Ну пусть тогда Мидл сожрёт, желудку то всё равно.

— Она приманка, дурья твоя башка! — напомнил я. — Чтобы её освободить, к нам придут толпы еды.

— Что-то я толп еды не видел. Была конина и набор для запекания в фольге, но оба ускакали…

Лефти отодвинул головой камень у входа в одну из пещер. Девушка с тёмно-русыми волосами в тёмно-зелёном платье. Зажмурилась от страха.

— Кушать хочешь? — спросил Лефти.

Принцесса приоткрыла глаза. Они были изумрудными.

— Ух ты! — восхитился Райти. Драконы всегда неравнодушны к драгоценным камням.

— Ну что молчишь? — грубовато спросил Лефти.

— В-вы меня спрашиваете? Я думала, вы между собой беседуете, — кушать меня или нет.

— Нет, сударыня, вы приманка, — пророкотал Лефти. — Сотни рыцарей прибегут сюда, чтобы освободить вас. И мы их слопаем.

— И что особенно радует, многие будут на лошадях, — добавил я с оптимизмом.

— Ужас, — сказала принцесса. — У моего папы много продуктов. Он отдаст за меня выкуп продуктами. Не надо есть людей!

— Она нам мораль читать будет! — буркнул Райт.

— Людоедство — это не болезнь, а вредная привычка, — сообщила принцесса. — С ней можно бороться. Для начала нужно убрать с глаз всё, что о ней напоминает. Прогнать домой взятую в плен девушку…

— Вы готовить умеете? — спросил Лефти.

— Рыцарей я жарить не буду!

— С рыцарями туго. Единственный, который являлся вас освобождать, ускакал. Но есть три бараньи туши, которые надо приготовить.

— Как? А как он выглядел?

— Как обычно выглядят рыцари, много железа и много гонора.

— А какой у него на щите был герб?

— Веник, — сказал Райт.

— Птица, — уточнил я.

— Эт-то Джон, — воскликнула принцесса. — Ага! Как украли, так зашевелился! Надеюсь, он не пострадал?

— Вы только её послушайте! А то что, мы пострадали, это неважно? Он Райту чуть нос не снес и грудину нам продырявил, — это семечки?!

— А вы правда, — трёхголовый?

— Притворяемся, на фиг!

— Я мутант, — сказал Райт. —