в последние годы неоднократно доказывала свою гибкость и широчайшие возможности, а с поступлением на вооружение сверхзвуковых бомбардировщиков товарища Туполева и перспективных образцов управляемого оружия, особенно новых ракет воздушного базирования, её потенциал возрастёт многократно.

   Я бы ещё отметил один важный момент: общее соотношение сил в авиации и количество подразделений, а также общая структура командования.

   Я имею в виду, что у нас в эскадрилье обычно 10 самолётов, в полку 3-4 эскадрильи, а именно полк является основной единицей. Если же посмотреть на США и НАТО, у американцев в истребительной эскадрилье 24 самолёта, основной единицей у них является авиакрыло – 3 эскадрильи по 24, итого 72 самолёта. Командир авиакрыла у них подчиняется непосредственно соответствующему командованию ВВС – Тактическому, Стратегическому, Командованию в Европе (USAFE).

   У нас же существует оставшаяся с войны многоступенчатая система подчинения – полк, дивизия, корпус, армия. Каждая ступень подчинения – это штабы и обслуживающие их подразделения, то есть, фактически – военная бюрократия, сама в боевых действиях не участвующая.

   Более того, прохождение докладов и приказов по растянутой командной цепи негативно сказывается на оперативности действий. То есть, любое важное донесение с уровня эскадрильи сначала проходит через командира эскадрильи, штаб полка, затем штаб дивизии, штаб корпуса, штаб армии, и только потом попадает на уровень штаба ВВС. Приказы аналогично путешествуют по этой цепочке сверху вниз. На каждом этапе происходит обработка информации, то есть, неизбежная при этом задержка. Как это сказывается на скорости принятия решений и исполнения приказов, да ещё при нашем имеющемся пока объективном отставании в средствах связи – представить нетрудно.

   Моё мнение – здесь есть возможности для частичного сокращения существующей структуры командования. Это позволит снизить время реакции, повысить надёжность командной цепи, то есть, в итоге, повысить боеспособность ВВС и Вооружённых сил в целом.

   – Вы только, Василий Данилыч, аккуратнее с системой снабжения ВВС, – заметил Гречко. – Сейчас система базирования и снабжения заточена под существующую структуру полков, дивизий и армий. Если проводить укрупнение, можно легко эту систему поломать, да и существующие базы не рассчитаны под размещение столь крупных подразделений. Негде размещать на имеющихся аэродромах по 72 истребителя вместо 40. Соответственно, и уязвимость баз в случае ядерного удара противника тоже увеличится.

   – Это понятно, я и не призываю реформировать структуру ВВС с понедельника, – согласился Соколовский. – Я лишь обратил внимание руководства на проблему, которую необходимо решать, если мы хотим повысить эффективность командной структуры Вооружённых Сил. Можно ведь и эскадрильи одного полка по разным площадкам или аэродромам рассредоточить, а можно и на один аэродром несколько полков посадить и подставить под удар противника, независимо от структуры командования.

   Также необходимо обратить особое внимание на взаимодействие ВВС с сухопутными войсками и флотом. Ранее вы, Никита Сергеич, уже отмечали, что современные скоростные самолёты при ударах по наземным целям с трудом эти цели обнаруживают и опознают.

   – Да, был такой разговор, – припомнил Хрущёв.

   – Поэтому особое значение приобретают передовые авианаводчики, действующие на переднем крае, и оснащённые специальным оборудованием целеуказания, вплоть до серийного выпуска специализированных боевых машин авиационного наводчика (БОМАН – http://topwar.ru/31637-na-pomosch-letchikam-boevye-mashiny-aviacionnyh-navodchikov.html) Сейчас у нас как раз начат выпуск нового бронетранспортёра, вот на его шасси и оборудовать такую машину, – предложил Соколовский. – Авиация у нас начинает получать высокоточное управляемое оружие с наведением по лучу оптического квантового генератора. Ну, ещё не получает, но конструкторы работают, поэтому скоро такое оружие в войсках появится. Поэтому машины БОМАН следует оснастить средствами ОКГ-подсветки, и начать выпуск переносимых пехотных ОКГ-комплектов. Такая машина – удовольствие недешёвое, и не везде проедет, особенно – в горах или в лесу. Особое внимание следует обратить на подготовку специалистов-авианаводчиков. Подготовка полноценного авианаводчика – дело дорогое и длительное, не одного года. (В современных условиях срок подготовки авианаводчика – порядка 5 лет)

   – Вопрос поставлен правильно, – согласился Хрущёв. – Андрей Антоныч, пометь себе, вопросы авианаводки проработать отдельно, представить свои предложения, скажем, через месяц. И не тяни кота за хвост – свяжись с академиком Келдышем, он подскажет, к кому из разработчиков обратиться. Проведите натурный эксперимент – возьмите уже имеющийся лазерный излучатель, поставьте на БТР, и попробуйте в деле – как будет видна эта подсветка с самолёта. Это вам позволит быстро понять, какие недостатки есть у существующих образцов, и в какую сторону надо в разработке двигаться.

   – Понял, эксперимент такой проведём, – Гречко записал что-то у себя в блокноте.

   – Прямо сейчас технические вопросы обсуждать не будем, – продолжил Хрущёв. – С постановкой вопроса по ВВС в целом согласен. Хотелось бы только спросить, куда нам девать 13 тысяч МиГ-15 и тысячи других самолётов первого реактивного поколения? Они уже устарели, бороться со стратегической авиацией США не могут, им на смену идут новые самолёты, а ведь эти МиГи, считайте, новые. Ну, почти. Союзники могут купить какую-то часть из них, но ведь всё не купят!

   – Надо хотя бы эскадрилью каждого типа сохранить в пригодном для полётов состоянии, – подсказал адмирал Кузнецов. – Для киносъёмок, ну, и вообще, для истории. После войны сколько самолётов на металл порезали.

   – Это разумно, – признал Никита Сергеевич. – Но в целом проблему не решает.

   – Какую-то часть купят, а остальные можно поставить на хранение где-нибудь в пустыне, где сухой климат, например, в Туркмении, – предложил Гречко. – Американцы так и делают – у них в Аризоне есть база Дэвис-Монтан, они там в будущем будут хранить множество законсервированных устаревших самолётов. Часть из поставленных на хранение пустим на запчасти для ещё летающих за рубежом.

   – Там климат далеко не такой, как в Аризоне – ветер с песком. Открытое хранение самолётов у нас даже в Туркмении невозможно, – возразил Соколовский. – Нужны чехлы, хранить надо под навесами, а ещё лучше – в ангарах, иначе через год металлолом будет, а не техника. Танки и артиллерию на открытых площадках