очередь. Это — если ему будет благоугодно подробнее разобраться в данном вопросе. А это, милейший Драфим, можете забрать и как следует надавать по рогам тому умнику, который присобачил к ангельскому досье всякие сплетни из житья-бытья русалок Ян-Цзы, методику занятий дельта-планеризмом и анатомический атлас мухи цеце. Все! Свободен! Пока…

Следующие две недели Секретарь-Советник имел жизнь хлопотливую. Иногда он впадал в столбняк, получив очередной приказ Его Великого Змейства. Дивные, надо сказать, поступали распоряжения: засадить дворцовый сад анемонами и нарциссами, доставить в покои Дракоролю лютню, раздобыть рецепт нектара и амброзии и тому подобное. «Что происходит?!» — спрашивал себя СС и не находил ответа. А это были еще цветочки, так сказать, лютики-фиалки…

Дракороль Восьмой таки одолел все предъявленные ему материалы по ангелам. Кто бы мог подумать… Секретарь-Советник очень надеялся на естественный старческий склероз, но жестоко ошибся в своих расчетах. Проклятые белые ангелы крепко угнездились в угрюмом воображении Великого Змейства и завладели всеми его помыслами. И, делая первый шаг по намеченному пути, Дракороль как-то назвал своего верного секретаря «Дражайший мой»… С бедным СС приключилась истерика: его, который двенадцать лет стережет порог короля, недосыпает, недоедает, пребывает неуклонно начеку и на посту, его, который предан до кончиков когтей, обозвать дражайшим!

Но Дракороль Восьмой не отпустил Секретарь-Советнику времени на сложные душевные переживания. Он сказал:

— Дражайший мой, пригласите-ка ко мне Большой Совет. Ну, скажем, завтра к полудню.

Большой Совет собрался в указанное время, матерые, с тусклой от старости чешуей драконы с трудом узнавали друг друга — Большой Совет давненько уже не собирался в полном составе. Видимо, Дракороль желает сообщить своим поданным нечто действительно важное. А в ожидании очередного исторического выступления своего правителя члены Большого Совета плотоядно поглядывали на узкую боковую дверь, откуда обычно перед аудиенцией вывозили столы с угощением. Драконы сладострастно вспоминали паштеты из печени отцеубийцы, зажаренных целиком кашалотов, фаршированные яйца птицы Рух, огромные пиалы, наполненные кровью девственниц. Произошел даже вежливый спор двух гурманов, один из которых утверждал, что кровь брюнеток гораздо более приятна на вкус, нежели кровь блондинок. Его оппонент позволял себе не соглашаться. Зато все сошлись во мнении, как непередаваемо хорош букет кипящей лавы вулкана Ключевского.

Боковая дверь и в самом деле распахнулась, и юные драконицы выкатили столы. Одеты драконицы были как-то чудно: в широкие белые одежды, полностью скрывающие фигуру. На изящных головках девиц красовались трогательные веночки из роз. Члены Большого Совета не слишком удивились может, у них во дворце нынче мода такая. С этим еще мощно было как-то примириться. Но мот то, что Большой Совет увидел на столах, одобрить было никак невозможно. На знакомом королевском фарфоре с монограммами сановные драконы не обнаружили ничего из привычного меню. Но зато… На длинных блюдцах возлежали роскошные букеты нарциссов, латука, кресс-салата. В серебряных чашах горою высились винегреты из белых лилий и голубого лотоса. Пышные хлебы, усыпанные зернышками тмина и кориандра, источали неведомые здесь прежде ароматы. В кубках и бокалах искрилась сладкая амрита. В довершение всего явственно запахло ладаном.

Ошеломленный Большой Совет, глазея на новые причуды Его Великого Змейства, даже не заметил явление самого монарха. А тот, присмотревшись к панихидному безмолвию своих придворных, елейно спросил:

— А что это с вами, возлюбленные чада мои? С каких это пор брезгуете королевским хлебом-солью?

После сих слов двор молчаливо накинулся на предложенное угощение. Дракороль Восьмой с удовлетворением наблюдал, как исчезали со стола и хлебы, и лилии, и лотос. Не без злорадства следил он, как давились новоявленными яствами члены Большого Совета, с каким плохо скрываемым отвращением выковыривал из клыков застрявшую желтую кувшинку престарелый главнокомандующий Драполеон.

Но, поскольку шуток при дворе издавна не понимали, вегетарианский ужин был послушно съеден, оскорбительная для любого порядочного дракона амрита выпита с мысленными проклятиями.

Притихший Большой Совет, совершенно деморализованным угощением, покорно выслушал небольшой концерт. Юные драконицы в светлых одеждах перебирали алмазными коготками струны арф и сколь возможно высоко тянули: «Войди в мой тихий райский сад…»

Члены Большого Совета уже окончательно не понижали, что, собственно, происходит. А Дракороль медленно закипал на своем тронном ложе, глядя на верных придворных, которые сбились и кучку посреди зала для приемов. Поджав хвосты, опустив крылья, они до странности напоминали вымокших под дождем летучих мышей.

— Что, не нравится?! — взревел Его Великое Змейство. — Погрязли в грехе и разврате, высокое искусство не по нраву? Я нас… я вам… Вы у меня научитесь любить все светлое и прекрасное. Я вас в бараний рог скручу, но сделаю из вас ангелов! Свободны!

И члены Большого Совета, получив от Секретарь-Советника размноженные уже материалы — те самые, что были подготовлены группой академика Драфима, выползли в приемную. Главнокомандующий Драполеон разглядел на верхнем листочке гриф «К неукоснительному исполнению» и высказался по-солдатски прямо:

— Абзац, мужики.

И повалился в обмороке.

И далее в драконьем королевстве начался полный бедлам. Народу был дарован высочайший указ, объявляющий в государстве программу поголовного превращения населения в ангелов в течение трех лет. После небольшого, вполне естественного обалдения, народ горячо откликнулся на очередную милость Его Великого Змейства, который в неизреченном народолюбии своем денно и нощно печется о благе подданных. Отклик этот вылился в манифестации и факельные шествия перед дворцом. На митингах был принят встречный план: драконье население взяло на себя повышенные обязательства и пожелало стать ангелами за два с половиной года.

В эти дни газеты и журналы шли нарасхват. Огромной популярностью пользовалась научная статья Драфима о древнем генетическом родстве ангелов и драконов. Мол, де, у тех крылья и у других тоже, те летают и эти не хуже. А перья из крыл ангелов есть не что иное как видоизмененная чешуя драконов.

— Ты гляди! — изумлялись драконы. — Надо же… А мы и не знали, так бы и померли необразованными. Чего ж тогда эти ангелы нос дерут? Встретишь, бывало, в небе, так и не поздоровается даже, сквозь тебя