отверстие красовалось теперь почти посередине лба незваного гостя. Хлопок прозвучал совсем тихо — даже тише, чем пробка вылетает из бутылки шампанского… Последнего отпрыска семьи Сосновских-Стрельцов тоже подвела излишняя самонадеянность.

Света в последний раз посмотрела на своего бывшего любовника, которого никогда не выбрала бы себе сама. На своего мучителя, который принял эстафету и готов был походя ломать судьбы. Открыла окно, не обращая внимания на посыпавшееся со стуком и звоном на пол цветочные горшки, с трудом взобралась на подоконник. В дверь позвонили. Она в ужасе обернулась. Звонок верещал все настойчивей. Света сделала решительное движение и почувствовала то, что большинство людей чувствует во сне — безумное ощущение полета. Это длилось всего миг.

Она ещё жила, когда к ней подбежал следователь.

— Меня… никто больше… не… не заставит, — были последние слова бывшей «звездочки» мадам Сосновской.

Дашка и Панин довольно долго беседовали со следователем. Дашка сказала, что у Светы может быть где-то спрятана куртка Стрельца с блестящими фигурами, какая-то обувь мужского типа и, возможно, светлый парик. Наконец они с Паниным оказались на ночной улице.

— Я еду домой, — тихо сказала Дашка. — Не провожай меня.

— Почему?

— Мне надо побыть одной. Мы могли её спасти. А тебе, наверно, пора заняться статьей.

— Я понимаю, что ты в шоке, и поэтому не обижаюсь. Ты, между прочим, скоро сможешь отправлять своему другу весточку, что ему пора возвращаться. Кстати, познакомь нас как-нибудь. Мне ужасно хочется посмотреть на типа, ради которого…

Во время обыска, проведенного в квартире Светиного мужа, действительно нашли куртку с переливающейся аппликацией и парик цвета «платиновый блондин». Постепенно все окончательно прояснилось. Вадим усиленно занимался серией статей и даже не звонил своей «боевой соратнице». Дашка отправила Илье послание, и вскоре он был уже в Москве. Его потрепанная «БээМВэшка» притормозила рядом с Дашкой неподалеку от метро «Проспект мира», где они часто встречались. Дашка никогда не понимала, как можно лететь по центральным улицам с такой скоростью.

— А с чего это ты вдруг прикрепил сюда иконку? — проговорила Дашка, перекрикивая вой ветра, гулявшего по салону.

— Что ты, Дарья! Разве ты не знаешь, в машине обязательно нужна икона, и вообще машину надо освящать?

Дашка не верила, что все это говорит её давний приятель Илья Суходолов. Он, конечно, всегда был скромным юношей, но она не замечала в нем такой религиозности.

— Где же ты был все это время, дружок?

— В мужском монастыре.

— А! Все ясно. Тогда ты сможешь смиренно принять то, что твое реноме фотохудожника безвозвратно погибло, — Дашка внимательно наблюдала за его реакцией.

— Да зачем мне такое реноме? Я бы и сам не стал больше целыми сутками фотографировать красивых девочек-мальчиков. Независимо от того, голые они или нет, обнимаются или… Сколько можно? У меня появились идеи совсем другого плана. Приедем к тебе — покажу.

Дашка и оглянуться не успела, как машина остановилась возле её подъезда.

— Ну, рассказывай, как ты, Дарья? — беззаботно поинтересовался Илья, удобно устроившись в глубоком кожаном кресле в Дашкиной комнате.

— Нормально. То есть, все в шоколаде. Скоро защита диплома, — скромно ответила Дашка. — Между прочим, вся твоя аппаратура у меня. Я её прихватила тогда на всякий случай.

Последних слов Илья не услышал. Он уже бросился к своим любимым «друзьям». Все проверив и полюбовавшись ими, он снова обратил свой взор к Дашке:

— Спасибо. Но знаешь, хорошо, что я ещё не успел побывать дома, а то что со мной было бы!

Теперь его взгляд впервые с момента встречи с Дашкой сосредоточился на ней.

— Ты вроде в хорошей форме. Не поправилась. Стрижка модная. Молодец! — сказал он тоном, каким учителя хвалят за отлично выученный урок.

Дашка почему-то почувствовала себя взрослой и искушенной особой рядом с наивным ребенком.

— А что ты хотел мне показать? — спросила она Илью.

Он достал из сумки фотоальбом большого формата. Там были колокола, маковки церквей, и все это в самых неожиданных ракурсах.

— Очень красиво, — сказала Дашка, возвращая снимки. — А я тоже хочу показать тебе фотографии. Недавно была свидетельницей у подруги на свадьбе.

Дашка с гордостью открыла новенький альбом. Она была уверена, что получилась на снимках прекрасно.

— В целом неплохо, — сказал Илья. На этот раз в его голосе звучало высокомерие знатока. — Я, по-моему, знаю, этого фотографа из Дворца бракосочетаний. Все хорошо сделал, только вот цветовая гамма… Знаешь, Дарья, когда будешь выходить замуж, лучше позови меня.

— Чем тебе не нравится? — Дашка слегка обиделась.

— Да мне нравится. Только если бы у тебя лицо вдруг сделалось такого цвета, то тебя сразу увезли на «Скорой».