Ричард Пайпс
Русская революция Книга 3 Россия под большевиками 1918—1924

Правда удивительнее вымысла, потому что вымысел должен держаться в пределах вероятного, а правда — нет.

Марк Твен

Предисловие к первому русскому изданию

«Россия под большевиками» продолжает и завершает мой труд «Русская революция»; в некотором смысле он стал последней частью тетралогии, открытой двадцать лет назад публикацией «России при старом режиме». Однако задумана она была как самостоятельная, особняком стоящая работа. Книга посвящена попыткам большевиков удержать и расширить свою власть от территории собственно России, завоеванной ими зимой 1917–1918 годов, к пределам бывшей Российской империи и дальше, распространив ее на остальной мир. Уже осенью 1920 года стало очевидно, что попытка эта обречена на провал и новой власти придется сосредоточиться на строительстве коммунистического государства в пределах одной страны. Заключительная часть книги посвящена анализу того, перед лицом какого кризиса и каких проблем оказались новые правители России в результате этого неожиданного для них развития событий. Помимо этого я рассматриваю политику большевиков в отношении религии и культуры. Обращаясь к темам, обычно выпадающим из трудов по общей истории, я стараюсь исполнить обещание, данное во введении к «Русской революции», — представить более полную картину происходившего, нежели те, что оказывались в нашем распоряжении до настоящего времени; то есть выйти за пределы исследования борьбы за власть, в чем обычно видели квинтэссенцию русской революции, и проанализировать замыслы ее творцов, то, для чего они свою власть употребляли. Книга заканчивается смертью Ленина в январе 1924 года. К этому времени все институты и практически все приемы будущего сталинизма были уже отработаны.

Рукопись была практически завершена, когда распался Советский Союз и новое российское правительство упразднило Коммунистическую партию. Этот неожиданный поворот событий как бы дописал коду к моему труду. Необычный опыт для историка — обнаружить, что предмет исследования на глазах превратился в историю, причем в тот самый момент, когда автор заканчивает анализ его истоков.

С упразднением Коммунистической партии пришел конец и ее монополии на использование архивных данных. На последних этапах исследования мне посчастливилось быть допущенным к работе с тем, что когда-то было Центральным партийным архивом. Самые важные документы по истории КПСС начиная с 1917 года содержатся именно там. Мне хочется особенно поблагодарить г-на Р.Г.Пихоя, тогдашнего директора Государственной архивной службы России, г-на К.М.Андерсона, директора Российского Центра сохранения и изучения документов новейшей истории, и его коллег. Знакомство с личными архивами Ленина, его секретариата, архивами Сталина, Дзержинского и других дало мне возможность уточнить и исправить некоторые фрагменты моего повествования, но ни в коей мере не привело меня к пересмотру взглядов, сформировавшихся на основании изучения находящихся на Западе материалов и архивов. Это придает мне уверенности в том, что никакая новая, поразительная информация из доселе скрытого источника — например, так называемого Президентского архива, содержащего протоколы заседаний Политбюро, или досье ЧК/КГБ — не опровергнет сделанных мною выводов.

Пользуюсь возможностью выразить мою благодарность Фонду Джона М.Олина за щедрую финансовую поддержку.

1997

ГЛАВА 1 ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА: ПЕРВЫЕ БИТВЫ (1918)

Царский режим, утвердившийся в России с четырнадцатого века, пал поразительно быстро и бесповоротно в феврале—марте 1917 года, когда шла Первая мировая война. Причины его крушения многочисленны и брали начало в глубоком прошлом, но одной из самых значительных было недовольство общественности ходом войны. Российская армия показала себя не лучшим образом в кампаниях 1914–1915 годов, германские войска наносили ей частые поражения, в результате чего русскими были оставлены обширные богатые территории, в частности Польша. Широко ходили слухи об измене в высших кругах империи, создавалось отчужденное и враждебное отношение к консерваторам. Население городов негодовало на инфляцию, недостаток топлива и продовольствия. Искрой, возжегшей пожар революции, явилось восстание Петроградского гарнизона, укомплектованного заждавшимися демобилизации крестьянами. Сразу же по возникновении вооруженного выступления солдат общественный порядок в считаные часы был нарушен, при поддержке либералов и радикалов, рвавшихся к власти. С отречением Николая Второго, произошедшим 2 марта, весь бюрократический аппарат был парализован.

Образовавшееся пространство заполнили представители интеллигенции, чьи политические амбиции превосходили имевшийся у них опыт управления страной. Либералы, к которым затем присоединились умеренные социалисты, составили Временное правительство, в то время как радикалы примкнули к Советам, состоявшим из рабочих и солдатских депутатов, но управляемым интеллигенцией из социалистических партий. Создавшееся в результате двоевластие оказалось недееспособным. Уже к лету 1917 года Россию разрывали на части социальные и национальные противоречия, общинное крестьянство захватывало частные земли, рабочие брали власть на фабриках, национальные меньшинства требовали права самоуправления. Премьер-министр Александр Керенский сделал попытку взять диктаторские полномочия, но по характеру плохо подходил для этой роли, к тому же не имел эффективной опоры для применения силы. К осени общественное мнение оказалось уже основательно поляризованным, а Керенский все еще пытался проводить срединный курс между радикалами и либералами. Последний удар его власти был нанесен ссорой, произошедшей между ним и главнокомандующим, генералом Лавром Корниловым, обвиненным Керенским в попытке совершить государственный переворот. В результате армия, единственная сила, еще способная защищать правительство, обратилась против него, предоставив свободу действий большевикам.

Большевистская партия была явлением уникальным. Созданная как группа конспираторов со специальной целью захвата власти, совершения революции сверху сначала в России, а потом и во всех странах мира, она была совершенно недемократична как по идеологии, так и по методам действия. Ставшая прототипом для всех последующих организаций тоталитарного толка, она напоминала скорее тайный орден, нежели партию в общепринятом смысле этого слова. Ее основатель и