- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (6) »
лесенка, а вместе с ней злой, жестокий огр упал замертво. Вот и пришёл конец людоеду, отомстил за отца Джек.
С тех пор зажили Джек с матерью богато и весело; была у них курица, которая несёт золотые яйца, и поющая золотая лютня. Женился Джек на принцессе; жили они долго, счастливей их не было никого во всём свете.
— Палку? А палка тут при чём? — Палка при чём? Ты где её взял? — А тебе какое дело? — буркнул Эван и пошёл было прочь: старик-то, верно, спятил. — А такое, — медленно произнёс старик, — что спрятаны в том месте груды золота и серебра, чаши и блюда всякие, самоцветами выложенные. — Золото, самоцветы! И я могу их найти? — Можешь, конечно, если вернёшься туда, где срезал палку. Помнишь ореховый куст? — Что растёт у подножия высокой скалы? Помню. — Это не простая скала. Про короля Артура слыхал? — Конечно слыхал. Многое рассказывают о великом короле и его рыцарях. Жили они когда-то в Уэльсе, да давно умерли. — Не умерли, а спят. Уже сотни лет спят они в недрах этой скалы. А вокруг них — несметные сокровища. У Эвана даже глаза полезли на лоб. — Вот бы добраться до этих сокровищ! Скажи скорее, добрый старик, может ли простой смертный войти в ту скалу, где спит король Артур со своими рыцарями? Старик ответил ещё медленнее: — Может-то может, но не так это просто. Пожалуй, я сам пойду с тобой. Без меня тебе ни за что до сокровищ не добраться. Обратная дорога в Уэльс показалась Эвану очень долгой. Старик шёл молча, не отвечая на расспросы, так что Эван больше ничего не узнал. Пришли наконец на место, где Эван остановился первый раз по пути в Лондон. — Вот он, куст, — сказал Эван и показал старику молодой орех. — Видишь, срез ещё свежий. Здесь я и срезал палку. Поглядел он на скалу — гладкая, ни щели, ни трещины. — Ступай за мной, — приказал старик. — И делай всё точно, как я велю, не то будет худо. Дело это опасное. Раздвинул он ореховый куст, а там — расщелина. Вошли в неё и очутились в узком проходе. Посредине растопырился огромный серебряный колокол, на длинной цепи подвешен. — Осторожно, — предупредил старик. — Смотри не задень. Проскользнули благополучно; узкий ход привёл их в огромную залу. У Эвана даже дух захватило — такое странное открылось зрелище. Зала была полна спящих рыцарей; в блестящих доспехах, опоясанные мечами, сидели они вокруг длинного стола и, казалось, были погружены в глубокий сон. Одни спали, уронив голову на стол, другие — откинувшись на спинку стула, два или три рыцаря почивали прямо на полу; в зале ясно слышалось их мерное дыхание. Эван стал высматривать среди них короля Артура; во главе стола в большом кресле с высокой спинкой восседал рыцарь, у которого и во сне был королевский вид. На столе поблёскивали золотые кубки, чаши, на мечах переливались изумруды и рубины.
— Можно, я возьму что-нибудь? — прошептал Эван. — Нет, нет! К этим сокровищам нельзя прикасаться. Они должны оставаться здесь, покуда король Артур спит. Но взгляни, — махнул рукой старик, — здесь есть ещё кое-что. Это ты можешь взять. И Эван увидел целую гору золотых и серебряных монет. Он так и ринулся к ним, но старик удержал его: — Рыцари сейчас спят, но могут проснуться. И тогда тебе несдобровать. Пойдём обратно, смотри не задень колокол. Услышат рыцари, проснутся, и живым не выйдешь. — Не бойся, не задену. — Не заденешь, если жадность не одолеет. А заденешь — загудит колокол, разбудит рыцарей, и они спросят: «Уже день?» — ты им бесстрашно отвечай: «Спите, ещё ночь». И они опять погрузятся в сон. А теперь прощай. Пора мне. Смотри не забывай, что я тебе сказал. И старик исчез, как будто его и не было. Эван не мог понять, куда он делся, но не стал ломать голову — чего зря время терять? Приблизился он к груде монет, взял пригоршню, полюбовался. Набил карманы — больше сыпать было некуда, — зачерпнул ещё две пригоршни и с досадой отвернулся: груда золота и не уменьшилась. Пошёл он назад через зал, оглядывается на спящих рыцарей: боится выронить хоть монету, боится споткнуться и упасть, а пуще всего сокрушается, что так мало захватил золотых монет. Наконец вышел из зала, рыцари всё продолжали спать. Двинулся, осторожно ступая, мимо колокола, тут одна монетка возьми и выскользни сквозь пальцы. Эван нагнулся за ней и задел плечом колокол. Глубокий, чистый звук наполнил пещеру. Два рыцаря подняли головы. Эван с ужасом увидел, как они медленно поднимаются со своих стульев. — Уже день? — спросил один сонным голосом. — Спите, ещё ночь, — быстро промолвил Эван. Рыцари сейчас же опустились на стулья, и веки у них опять смежились. Гул колокола затих, Эван слышал только мерное дыхание спящих
ПЕЩЕРА КОРОЛЯ АРТУРА
глухой валлийской деревушке жил молодой человек по имени Эван. Зарабатывал он на пропитание тем, что помогал деревенскому пекарю. Но пекарь очень мало ему платил. И решил Эван покинуть родную деревню и пойти в Лондон — там-то он наверняка разбогатеет. Ранним утром попрощался он с пекарем и пустился в дорогу. Был у него с собой каравай ещё тёплого хлеба да несколько шиллингов в кармане. Шёл он всё утро, шёл ходко, устал, проголодался и сел поесть хлеба в тени большой скалы у дороги. У самого подножия скалы рос молодой орех; срезал Эван с него крепкую, ровную ветку для посоха и пошёл дальше. С посохом идти стало легче. Шагает Эван по дороге, весело насвистывает, и дошагал наконец до Лондона. Вошёл через городские ворота, каких много вокруг Лондона, и сразу двинулся к реке. Стоит на берегу, глазеет на корабли и лодки. Подходит к нему старичок, маленький, сгорбленный, с густой белой бородой почти до пояса. Остановился и смотрит пристально на него. Дивится парень, что это старик вздумал его разглядывать, и решил с ним заговорить. — По-моему, Лондон — очень хороший город, — сказал он. — Есть такие, кто так думает, есть, — ответил старик, покачивая головой. — А тебя что привело в этот очень хороший город? — Я иду счастье искать. В Лондоне, говорят, можно разбогатеть. Повернулся старик и вперился в него взглядом. Да так странно смотрит, Эвану даже не по себе стало. Помолчал старичок немного и говорит: — Если хочешь разбогатеть, зачем так далеко шёл? Возвращайся к тому месту, где эту палку срезал, что у тебя в руке.— Палку? А палка тут при чём? — Палка при чём? Ты где её взял? — А тебе какое дело? — буркнул Эван и пошёл было прочь: старик-то, верно, спятил. — А такое, — медленно произнёс старик, — что спрятаны в том месте груды золота и серебра, чаши и блюда всякие, самоцветами выложенные. — Золото, самоцветы! И я могу их найти? — Можешь, конечно, если вернёшься туда, где срезал палку. Помнишь ореховый куст? — Что растёт у подножия высокой скалы? Помню. — Это не простая скала. Про короля Артура слыхал? — Конечно слыхал. Многое рассказывают о великом короле и его рыцарях. Жили они когда-то в Уэльсе, да давно умерли. — Не умерли, а спят. Уже сотни лет спят они в недрах этой скалы. А вокруг них — несметные сокровища. У Эвана даже глаза полезли на лоб. — Вот бы добраться до этих сокровищ! Скажи скорее, добрый старик, может ли простой смертный войти в ту скалу, где спит король Артур со своими рыцарями? Старик ответил ещё медленнее: — Может-то может, но не так это просто. Пожалуй, я сам пойду с тобой. Без меня тебе ни за что до сокровищ не добраться. Обратная дорога в Уэльс показалась Эвану очень долгой. Старик шёл молча, не отвечая на расспросы, так что Эван больше ничего не узнал. Пришли наконец на место, где Эван остановился первый раз по пути в Лондон. — Вот он, куст, — сказал Эван и показал старику молодой орех. — Видишь, срез ещё свежий. Здесь я и срезал палку. Поглядел он на скалу — гладкая, ни щели, ни трещины. — Ступай за мной, — приказал старик. — И делай всё точно, как я велю, не то будет худо. Дело это опасное. Раздвинул он ореховый куст, а там — расщелина. Вошли в неё и очутились в узком проходе. Посредине растопырился огромный серебряный колокол, на длинной цепи подвешен. — Осторожно, — предупредил старик. — Смотри не задень. Проскользнули благополучно; узкий ход привёл их в огромную залу. У Эвана даже дух захватило — такое странное открылось зрелище. Зала была полна спящих рыцарей; в блестящих доспехах, опоясанные мечами, сидели они вокруг длинного стола и, казалось, были погружены в глубокий сон. Одни спали, уронив голову на стол, другие — откинувшись на спинку стула, два или три рыцаря почивали прямо на полу; в зале ясно слышалось их мерное дыхание. Эван стал высматривать среди них короля Артура; во главе стола в большом кресле с высокой спинкой восседал рыцарь, у которого и во сне был королевский вид. На столе поблёскивали золотые кубки, чаши, на мечах переливались изумруды и рубины.
— Можно, я возьму что-нибудь? — прошептал Эван. — Нет, нет! К этим сокровищам нельзя прикасаться. Они должны оставаться здесь, покуда король Артур спит. Но взгляни, — махнул рукой старик, — здесь есть ещё кое-что. Это ты можешь взять. И Эван увидел целую гору золотых и серебряных монет. Он так и ринулся к ним, но старик удержал его: — Рыцари сейчас спят, но могут проснуться. И тогда тебе несдобровать. Пойдём обратно, смотри не задень колокол. Услышат рыцари, проснутся, и живым не выйдешь. — Не бойся, не задену. — Не заденешь, если жадность не одолеет. А заденешь — загудит колокол, разбудит рыцарей, и они спросят: «Уже день?» — ты им бесстрашно отвечай: «Спите, ещё ночь». И они опять погрузятся в сон. А теперь прощай. Пора мне. Смотри не забывай, что я тебе сказал. И старик исчез, как будто его и не было. Эван не мог понять, куда он делся, но не стал ломать голову — чего зря время терять? Приблизился он к груде монет, взял пригоршню, полюбовался. Набил карманы — больше сыпать было некуда, — зачерпнул ещё две пригоршни и с досадой отвернулся: груда золота и не уменьшилась. Пошёл он назад через зал, оглядывается на спящих рыцарей: боится выронить хоть монету, боится споткнуться и упасть, а пуще всего сокрушается, что так мало захватил золотых монет. Наконец вышел из зала, рыцари всё продолжали спать. Двинулся, осторожно ступая, мимо колокола, тут одна монетка возьми и выскользни сквозь пальцы. Эван нагнулся за ней и задел плечом колокол. Глубокий, чистый звук наполнил пещеру. Два рыцаря подняли головы. Эван с ужасом увидел, как они медленно поднимаются со своих стульев. — Уже день? — спросил один сонным голосом. — Спите, ещё ночь, — быстро промолвил Эван. Рыцари сейчас же опустились на стулья, и веки у них опять смежились. Гул колокола затих, Эван слышал только мерное дыхание спящих
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (6) »