- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (51) »
четвереньках, снова вскакивала, задыхаясь от крика: — По-мо-ги-те!.. А-а-а!..
Над городом, заглушая вопли обезумевшей женщины, грохотал гром.
Глава 2 Отвечает «Ноль-Два»
Дежурный по управлению милиции города майор Иванцов посмотрел на часы и сказал своему помощнику: — Ты, Синицын, подежурь, а я пойду ужинать в столовую. Через пятнадцать минут вернусь. — Начальство здесь? — деловито осведомился Синицын, поднимаясь с дивана, на котором лежал. — Все ушли. Ты теперь самое главное начальство. Руководи. — Майор на секунду задержался в дверях, покрутил в воздухе растопыренными пальцами: — Только, знаешь, не очень… Синицын застегнул на одну пуговицу китель, с трудом сходившийся на животе, запоздало отмахнулся: — Хватит морали! Подумаешь, великое дело — руководить. Приказал — и порядочек! Верно, Сеня? Высокий сутулый шофер Сеня курил у дверей, прислонившись к косяку. Он сощурясь взглянул на маленького круглого Синицына, старательно затянулся дымом и глубокомысленно заметил: — Соображать надо. — Потом подождал, пока помощник дежурного усядется за стол, проверит радиостанцию, придвинет поближе телефоны, и рассудил: — Это вроде баранку крутить: перегнул маленько — в кювет свалился… — Тоже сравнил! Крутить баранку — работать надо. А тут… Вот возьми моего шефа. Поступили, скажем, уголовные дела в отдел. Перелистал он их, вызвал подчиненных: «Это — тебе, это — тебе, работайте». Вот и все. А потом сиди и по очереди шкуры с них снимай, контролируй… Зазвонил телефон. Синицын приподнял трубку и снова опустил на рычаг. — Нет, соображать надо, — стоял на своем Сеня. — Не каждому это доверят. Синицыну послышался намек в словах шофера, он хотел обидеться, но тут вновь раздался телефонный звонок, и ему пришлось взять трубку. Синицын важно откинулся в кресле, расстегнул пуговицу на кителе и только-потом ответил: — Слушаю. Да, дежурный. Чем могу служить? Что? Не торопитесь. Говорите медленнее. Вот теперь порядочек… Какая там еще женщина? Почему кричит? Постой, постой… Где этот буфет? По улице Рабочей? Так. Ясненько… Послушай, милок, все, о чем ты рассказал мне по телефону, изложи на бумаге. Понял? В правом верхнем углу надпиши: «Начальнику отдела милиции», ниже поставь свою фамилию, адрес, потом посередине — за-явле-ни-е. Понял? И неси эту бумаженцию в Заводской отдел милиции. Знаешь, где? Против пожарки, через железную дорогу. Ясно? Что?.. Ну зачем лезешь в пузырь? Почему? Это их территория, они ее; обслуживают. Понял? И не ори на меня!.. В дежурную комнату быстро вошел майор Иванцов. Он вырвал трубку у Синицына и торопливо заговорил: — Алло, товарищ? Извините, пожалуйста. Что случилось? Так… так… понятно. Ждите нас там, мы немедленно выезжаем. Вы слышите — немедленно! Манор положил трубку, зло посмотрел на Синицына: — Человеку нужна помощь, а не ваши глупые рассуждения! — Он снова наклонился к телефону, набрал номер. — Илья Андреевич? Иванцов говорит. На Рабочей убийство. Спускайтесь вниз, машина готова… Алло это Рыбочкин? Саша, собирай свой инструмент, поедешь на происшествие… — А собаку? — робко предложил Синицын, опять усаживаясь на диван. Майор не ответил. Он отошел к окну, резко распахнул его, потом с какой-то поспешностью вынул сигарету и, ломая спички, стал прикуривать… Сеня виртуозно вел машину. Темно-синий «газик», опоясанный красной полосой, мчался по улицам, точно стрела, завывая тормозами на поворотах. В город вползал сумрак. Гроза ушла на восток, оставляя после себя чистое, добела отмытое небо. Дождь перестал. На улицах стало людно: ну как не подышать свежим воздухом после дневной духоты!.. И даже теперь Сеня ухитрялся проскакивать на полной скорости самые оживленные перекрестки буквально под носом у автобусов и трамваев, благо оперативной машине все давали «зеленую» улицу. В другое время сидевший рядом старший лейтенант Гаевой предупредил бы шофера своей неизменной фразой: «А помирать нам рановато…» Но сейчас он сидел молча и, потирая пальцами щетинистый подбородок, сосредоточенно вглядывался в сумрачный город. Может, он думал о новом деле, пытаясь угадать, какое оно будет — трудное, легкое? Или старался сосредоточиться, намечал план действий? А может быть, он радовался, что едет на происшествие, которое оторвет от невеселых дум, все чаще одолевающих его в последнее время. Сзади сидел эксперт научно-технического отдела Саша Рыбочкин, сухощавый молодой лейтенант, обвешанный фотоаппаратами, электронной вспышкой, планшеткой. Держа в руках оперативную сумку, он всматривался в лица прохожих, отыскивая знакомых. Ему хотелось, чтобы все обратили внимание на мчащуюся милицейскую машину и знали, что в городе стряслась беда, что он, Саша Рыбочкин, едет сейчас искать преступников и, может быть, пожертвует своей жизнью. На повороте машину тряхнуло, Саша ткнулся головой в спину Гаевого и, чтобы замять неловкость, наклонился к самому уху следователя, спросил: — Илья Андреевич, вам известны подробности убийства? — Об этом, Саша, мы узнаем, когда найдем преступников, — не оборачиваясь ответил Гаевой. — Ага, понимаю… Гаевой включил радиостанцию: — Как слышите меня, Центральная? В телефонной трубке щелкнуло, зашипело и раздался немного искаженный голос майора Иванцова: — Слышу отлично. Прием. — Андрей Ильич, надо бы скорую помощь и судмедэксперта. — Уже послал. К вам едет и капитан Байдалов. Вы далеко? — Кажется, приехали. Выключаюсь… От тротуара, шлепая по грязи, навстречу машине бежал мужчина в солдатской гимнастерке без погон. — Стойте! — закричал он, поднимая руку. — Сюда, товарищи, сюда… Сеня притормозил машину и повернул к домику с деревянным крыльцом и вывеской, возле которого уже толпились люди. — Останови здесь, — сказал Гаевой, открывая Дверцу. Подбежал мужчина в гимнастерке, потемневшей от дождя. — Моя фамилия Николенко, — отрекомендовался он. — Это я вызывал милицию. В буфете человека убили. — Кто-нибудь заходил в помещение? — поинтересовался следователь. — Нет, никто. Я предупредил людей. Ждем вас. Николенко говорил коротко и по-военному быстро. Гаевой не утерпел и спросил: — Давно из армии? — Два месяца. — Заметно. А как вы узнали об убийстве? — Я шофер. Вон стоит мой бензовоз. Ехал я по Рабочей. Увидел бегущую женщину. Она звала на помощь. Я остановил машину, спросил, что случилось. Но женщина ничего не могла сказать, только тряслась, как в лихорадке, и показывала в сторону дома. Потом выговорила два слова: «убили…- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (51) »