При жизни поэта в Свердловске вышла его повесть «Медная гора» (1936), а в Перми — сборник стихов «Простор» (1941).
После смерти в Перми изданы книги «Преданность» (1946) и «Ветер мужества» (1954), а в Свердловске — «Походные огни» (1945) и «Стихи, рассказы, повесть» (1953).
В 1949 году произведения В. Занадворова были включены в сборник «Стихи остаются в строю» (М., «Советский писатель»), а в 1965-м в сборник «Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне» (М., «Советский писатель»).
СТИХИ О КАМЕ
1. Песня о разлуке
Расцветает марьин корень;
Травы в поймах высоки;
В мглистом солнечном просторе
Тонут птичьи косяки.
И, гудя на всех наречьях
Славной Родины моей,
Наше дальнее Заречье
Провожает сыновей.
Отправляясь на разлуку,
Ты не хмурь крутых бровей,
Положи на руку руку,
Поцелуев не жалей.
Между елок, между сосен
Грянет ветер гулевой,—
И вернусь я в эту осень
Самой ближнею тропой.
А пока седые волны,
Закипая, как пурга,
Словно огненные молньи,
Бьют с размаха в берега,—
В светлом солнечном убранстве
Белоснежные плоты
Манят в дальние пространства,
В разворот большой воды.
2. Песня о жизни
Когда, волной ударя в камень,
Брезент сорвав над головой,
И над плотами, и над Камой
Застонет ветер штормовой —
Тогда средь выгнутых излучин,
Средь волн тяжелых и косых
Мы, словно азбуку, изучим
Аварий яростный язык.
Тогда, по волнам пролетая
И поднимаясь в облака,
Засвищет песня молодая,
Живая песня сплавщика.
Пусть эти синие зарницы
Качает шалая вода,
Мы можем надвое сломиться,
Но не согнемся никогда.
Пусть волны, грохнувшись обвалом,
Развеяв гривы на скаку,
Родного друга грозным валом
Смахнут в бурлящую реку,
Он крикнет, бурю огороша,
Заветной песней дорожа:
— Какая жизнь хор-рошая,
И Кама хороша!
Опять и в блеске, и в кипенье
Настигнет гулкая волна,
Но даже в тяжкие мгновенья
Затихнуть песня не вольна.
Между крутыми берегами
Гудит немолчный перекат.
И догорает за горами
Последний пламенный закат.
А он лежит в ногах у сосен,
И по нетоптаной тропе
Чужие девушки приносят
Цветы и вздохи о судьбе.
…Мы справим славные поминки,
Мы вспомним давние дела,
И вновь на бойкие тропинки
Падет предутренняя мгла.
И под седыми облаками
Мы песню дружную споем
О нашей жизни, и о Каме,
И о товарище своем.
Мы грянем, бурю огороша,
Заветной песней дорожа:
— Какая жизнь хор-рошая,
И Кама хороша!
3. Песня о сплаве
Мои плоты плывут не уставая,
Плывут по тихой, ласковой реке;
Меж островов исчезла Чусовая,
И Гайва потонула вдалеке.
Прозрачной ночью или на рассвете
Когда замолкнет сонная река,
Рванется песня гулкая, как ветер,
Как звездные просторы, широка.
Рванется песня сквозь ночную стужу,
Как птица расстилаясь по воде,
И спутница случайная затужит
О вспыхнувшей предутренней звезде,
О дальних неисхоженных просторах,
О паводке, ломавшем берега,
О сплавщиках поющих, для которых
Ее печаль совсем не дорога.
А Каму сторожит угрюмый берег
И караулит камень-исполин,
Она теряет огненные перья
В разбеге знойных солнечных равнин.
Но бревна, словно в танце подбоченясь,
Плывут, не замечая берегов.
О молодость! О славное теченье!
Веселая работа сплавщиков!
Но тот рассвет запомнится надолго,
Когда, встречая птичий перелет,
Плотам навстречу медленная Волга
Просторы, как ворота, распахнет.
1936
В ОХОТНИЧЬЕЙ ИЗБУШКЕ
Когда в ледяшки превратятся ноги,
А путь лежит в Крестовую губу,
Ты будешь счастлив, посреди дороги
Наткнувшись на охотничью избу.
Я дверь открыл. Здесь было все, что нужно
Для путника, озябшего в ночи:
Дрова, дымясь, потрескивали дружно
И громко пел кофейник на печи.
Но для того, кто двое страшных суток
Плутал по тундре, не смыкая глаз,
Милей огня и добрых самокруток
На низких нарах брошенный матрац.
Я слышал сквозь дремоту, как мужчина
Растер мне ноги и раздел меня,
Закутал по-домашнему овчиной
И в горло вылил два глотка огня…
А утром только узкий след от нарты
Бежал на юг пустынной белизной,
Да наспех нарисованная карта
Среди мешков лежала предо мной.
Начерченную углем на газете,
Ту карту до сих пор я берегу,
Но кто навел хребты и горы эти,
По ней никак узнать я не могу.
Я не запомнил ни его походки,
Ни голоса, ни взгляда, ни лица;
Не знаю — то ль мы были одногодки,
Иль старше был он моего отца.
Но год за годом кажется все чаще,
Что я встречаюсь постоянно с ним
В поселках, поездах, таежных чащах…
И каждый раз — под именем другим.
1940
ПОХОДНЫЙ РЮКЗАК
Над моею кроватью
Все годы висит неизменно
Побуревший на солнце,
Потертый походный рюкзак.
В нем хранятся консервы,
Одежды запасная смена,
В боковом отделенье —
Завернутый в кальку табак.
Может, завтрашней ночью
Прибудет приказ управленья
И, с тобой не простившись,
Рюкзак я поспешно сниму…
От ночлега к ночлегу —
Лишь только дорога оленья
Да в мерцании сполохов
Берег, бегущий во тьму.
Мы изведали в