он.

Профессор заметно смутился и даже слегка покраснел.

- Стефания мне сказала, что её преследователь знатный человек и ей надо бежать. Я подумал, что единственное место, где бы девушка могла затеряться и где бы её ни стали искать, это публичный дом!

- Бордель?!- Гачек не поверил собственным ушам, - вы отправили графиню в бордель?!

- У меня есть связи среди содержательниц этих заведений, - принялся оправдываться лекарь, - и я знал, что её надежно спрячут. Девушка сидела в маленькой каморке и прилежно штопала девицам чулки, вполне смирившись с таким окружением. У неё такое великодушное и доброе сердце, что Стефания подружилась с обитательницами борделя, и там все расстроены из-за её пропажи.

Гачек только глазами хлопал, пытаясь воедино собрать разбегающиеся мысли.

- Графиня штопала чулки потаскухам,- шок был слишком силен, чтобы он мог как-то осмыслить и смириться с таким известием,- а может, это была не она? Донна Стефания редкостная красавица...

- ... ласковая и нежная, - продолжил описание мэтр, со вздохом облокачиваясь на далеко не самый чистый край стола,- это сама доброта, а не женщина. А таким не страшен бордель, они всех согревают теплом своей души, своей улыбкой. У Мами её прозвали Ангелочком!

Славек посмотрел на его грустное лицо, печальные глаза и руки, бесцельно крутящие кружку, и всё понял. Он искренне посочувствовал этому человеку, но, увы, успокоить его ничем не мог.

- Отведите меня в тот бордель, нужно поговорить с девицами. Может, графиня с кем-нибудь поделилась планами очередного побега!

Де Монтрей немного подумал, невидящими глазами глядя куда-то сквозь собеседника.

- Стефания не могла просто так бросить меня, не сказав ни слова, - наконец произнес он,- мы любили друг друга! Я знаю, чувствую, случилось что-то страшное!

Гачек недоуменно осмотрел невыразительную внешность этого мужчины.

- Вы хотите сказать, что графиня была вашей любовницей?

- Я слишком любил и уважал Стефанию, для того чтобы оскорбить, когда она в столь двусмысленной ситуации,- отрезал, возмутившись, доктор, а потом уже тише добавил,- это женщина может сделать мужчину счастливым, просто находясь с ним рядом!

Гачек задохнулся от удивления. Надо же, этот невзрачный человек довольно точно охарактеризовал свое отношение к графине, выразив несколькими словами и то, что переполняло его душу.

В бордель Мами они попали на следующий день к обеду.

Славек недоуменным взглядом окинул неказистое, провонявшее нищетой и кислым вином убежище порока. Дом терпимости был одним из самых дешевых и непритязательных заведений такого рода, и надо же, что именно здесь нашла пристанище графиня де ла Верда. Про себя Гачек возблагодарил Господа за то, что дон Мигель не видит этого убожества - можно только представить, как болезненно бы ударило графа по фамильной гордости подобное унижение его жены.

Сама хозяйка неохотно разрешила посетителю увидеться с девицами, и если бы он не развязал кошелек и не отстегнул ей кругленькую сумму, то, наверное, просто выставила его из заведения.

- Ушла,- отмахнулась она от расспросов,- куда? Кто ж знает? Что я ей сторож, что ли?

Гачек с неприятным чувством брезгливой жалости осмотрел узкую лавку, на которой спала графиня, нищее убожество захламленной комнаты, и неожиданно наткнулся взглядом на стоящую на колченогом табурете черную коробочку из дорогого атласного дерева.

- Это оставшиеся после неё притирания,- неохотно пояснила Мами,- выкинуть рука не поднялась, а пользоваться никто не хочет, уж больно неприятный запах. Такой мужчину не привлечет, а скорее отпугнет.

Гачек осторожно прикоснулся к вещице, рука тут же запахла полынью.

- Я заберу её с собой! - и, не дожидаясь согласия, положил притирания в карман.

Беседа с девицами так же мало, что прояснила в этой темной истории.

- Ангелочек - настоящая милашка, и с ней было приятно иметь дело,- было единодушное мнение всех присутствующих при разговоре,- никогда никому слова плохого не сказала, всегда улыбалась и терпеливо латала любую рухлядь, которую ей подсовываешь.

Толстуха Изабо даже прослезилась.

- Ангел, светлый ангел,- пробормотала она, с шумом высморкавшись в большой платок, - не то что этот выродок - её братец!

И вот только тут Гачек вспомнил про Тибо.

- А где этот шут? Он-то куда делся?

Девки только пожали плечами, недоуменно переглянувшись.

- То же ушел вместе с ней,- неуверенно протянула одна из них,- по крайней мере, мы его больше не видели! Надо спросить у его невесты - уж Мадлен-то точно знает, где её голубок!

- Мадлен? Кто такая Мадлен?

- Помощница травницы Катрин Прель,- вежливо пояснили ему,- Ангелочек сосватала для вашего братца эту хитрую девицу. Впрочем, они с Тибо - два сапога пара!

История любовных шашней шута, с какой-то Мадлен, ваганта заинтересовала мало, так как ничего не давала для его поисков.

- А бывал ли у сестры, кто-нибудь, кроме мэтра и вас, демуазель?- вежливо он обратился к переминающимся с ноги на ногу зевающим девицам.

Женщины многозначительно переглянулись, немного помялись и все же решительно покачали головой, а мэтр почему-то стыдливо отвел глаза.

Гачек стразу же сообразил, что тут что-то не так, и все они кого-то покрывают. Но кого? Не барона же? Особенно его поразило поведение доктора - у Славека сложилось стойкое впечатление, что он молчит, о каком-то визитере графини.

Но делать нечего, пришлось убираться, несолоно нахлебавшись. Напоследок он все же закинул, на всякий случай, приманку.

- За все сведения касательно моей сестры, я щедро заплачу! Поэтому, если что-нибудь узнаете, то спросите на папском подворье секретаря графа де ла Верда Славека Гачека.

По тому, как заинтересованно встрепенулись некоторые из девиц, он понял, что кажется, попал в цель. Кто-то из этих потрепанных жизнью шлюх располагал нужными сведениями.

Расставшись неподалёку от Сите с мэтром, Гачек пустился в неторопливую прогулку вдоль Сены - ему надо было подумать.

Глядя на толпящихся на берегу реки прачек с вальками в руках, которые не смотря на довольно холодный день ловко и споро били ими по белью, разбрызгивая грязь во все стороны, он сообразил, что ему нужно делать.