Скай Уоррен МНЕ НРАВИТСЯ ТВОЯ ЛОЖЬ

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.

Оригинальное название: Skye Warren «Love the Way You Lie» (Stripped #1), 2016

Скай Уоррен «Мне нравится твоя ложь» (Обнажённые #1), 2017

Переводчик: Иришка Дмитренко

Алина Ширяева-Тищенко

Сверщик: Иришка Дмитренко

Редактор: Елена Теплоухова,

Ольга Горшкова.

Обложка: Врединка Тм

Перевод группы: http://vk.com/fashionable_library

Любое копирование и распространение ЗАПРЕЩЕНО!

Пожалуйста, уважайте чужой труд!

Лес чуден в снежной пелене,

Но нас в другой ждут стороне,

И на покой не скоро мне,

И на покой не скоро мне.

Роберт Фрост

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Раньше я думала, что есть вещи, которые никогда не смогла бы сделать. Никогда не раздеваться за деньги. Никогда не торговать своим телом. Никогда не трахаться с незнакомцем, чтобы просто выжить. Я бы никогда не стала этого делать, это слишком низко.

Я бы предпочла умереть.

Но не так просто умереть, лечь и просто позволить этому случиться. Не сопротивляться. Не добраться к поверхности за воздухом, когда ты тонешь. Это почти невозможно. И я лучшее тому доказательство. Живой пример того, как низко человек упал бы, если ему придется. Если он в достаточном отчаянии.

Если он смотрел на черный ствол пушки, считая свои вздохи.

Я задерживаю дыхание и наношу красную помаду на губы, которая так резко контрастирует на фоне припудренной бледной кожи. Мои глаза уже подведены тяжелым золотым контуром и мерцающими тенями. Незнакомка в зеркале смотрит на меня, моргая широко распахнутыми глазами. Она не выглядит грустной. Или одинокой. Ее испуг не заметен, потому что макияж делает свое дело.

В среду вечером в раздевалке пусто. Даже закуски за полцены не могут привлечь внимание к клубу в середине недели. Никто не будет танцевать сегодня вечером. Вот почему я здесь. Потому что должна быть здесь. Как и Кэнди, которая сейчас на сцене. И Лола, работающая на этаже. Мы делаем то, что должны делать. Считаем наши вдохи.

Я стою и потряхиваю своими крыльями, убеждаясь, что они все еще на месте, прикреплены к лифчику. Это будет продолжаться, пока я не сниму его. Песня становится все громче и быстрее, и я знаю, что это скоро закончится. Я следующая. Мне повезло.

На самом деле повезло. Я точно знаю, что альтернатива есть.

Возвращаю свои трусики на место, убеждаясь, что они закрывают важные части. На данный момент. Трусы является общим термином для клочка ткани, предназначенной разорваться, когда я их дерну.

Поворачиваюсь и застываю. Мое дыхание переходит в свист. Блу стоит в дверном проеме, прислоняясь к нему. Его толстые накаченные руки, длинная футболка, татуировки, покрывающие кожу. Их можно рассмотреть. Он бывший военный, но то, что было чувством чести, для него давно в прошлом. Хотя у него еще есть дисциплина. И власть, и сила. Он работает вышибалой в клубе.

Как долго он наблюдает за мной?

Я не обращаю внимания на дрожь, которая скользит вниз по моей спине. Игнорирую его, когда иду в сторону двери. Возможно, он не будет двигаться и позволит мне пройти. Может быть, он не будет докучать мне. А может, свиньи будут летать.

Он хватает меня за руку.

Еще лучше. Не то, чтобы я могла проскочить мимо, не задев его. Я делаю много вещей, но не являюсь самоубийцей. Его рука на мне, а я стою и чувствую мурашки, ползущие вверх и вниз по моей коже. Но не смотрю ему в глаза. Я не люблю видеть в них темноту. Вместо этого смотрю мимо него, в темный коридор.

— Даже не поздороваешься?

Он пахнет дымом, потом и алкоголем. Сейчас только восемь часов вечера.

Сохраняю голос твёрдым.

— Привет.

— Это звучит не очень дружелюбно. У тебя проблемы? Разве я тебя чем-то обидел?

Боже, мне это не нужно. Песня почти закончилась. Могу пропустить свой выход, поэтому нервничаю. Я не должна этого допустить. Коридор за его спиной пуст. Вряд ли кто-то помог бы, даже если и увидел происходящее. Иван является владельцем стрип-клуба, наряду с владельцами другого противоправного дерьма в городе. Он ушел некоторое время назад, хотя Блу — просто вышибала, но получает полную свободу действий. По крайней мере, он делает достойную работу, защищая нас, девушек.

Даже если он и мудак.

— У меня нет проблем с тобой, — говорю я.

Блу тянет меня ближе до тех пор, пока мое тело практически вплотную не приближается к его, но все равно я не буду смотреть ему в глаза. Он не платит за это. Никто не платит. Они раскошеливаются, чтобы коснуться меня, причинить мне боль. Трахать меня. Но они не платят за то, чтобы я смотрела им в глаза, поэтому я и не смотрю.

Его рот расположен вблизи моего уха, и я могу чувствовать бороду, когда он разговаривает.

— Тогда почему бы тебе не доказать это. Покажи мне, какой дружелюбной ты можешь быть.

Грубо отвечаю.

— Я следующая.

Его хватка усиливается, и я уже представляю синяки. Дома в душе, я смываю с себя вонь этого места, позор, но не могу смыть темный силуэт его пальцев там, где они давят на мою кожу. Он отпечатывается на мне, становясь частью меня, к моему горлу подступает желчь.

— Я следующая, — повторяю шепотом.

Даже Блу не хочет злить сильных мира сего. Я вижу отблеск сожаления в его глазах. Он отпускает меня.

— Позже, Прелесть.

Я вздрогнула, хотя это мое имя. Не настоящее, но это то, как они называют меня здесь.

Это то, кем я здесь являюсь.

Он отходит в сторону, и я спешу вниз по темному коридору. После длительной практики я проворнее на каблуках, чем босиком. Огни по обеим сторонам коридора и система освещения для того, чтобы во время прогулки чувствовать себя гламурно или, может быть, чтобы убедиться, что мы не споткнёмся на наших шпильках. Для тех, кто чувствует себя в стрип-клубе не на своем месте, освещение лучше, чем темнота, пыльные углы и стыд. Это напоминает мне взлетно-посадочную полосу, но не в стриптизерской терминологии, а реальную полосу для самолетов с огнями по обеим сторонам, чтобы направлять меня. В любой момент я могу уехать. Могу освободиться.

Я должна верить, что это единственный способ, чтобы продолжать жить.

И я жду своего выхода. В ловушке. Обратная сторона бесплатной жизни.

Я стою за кулисами. Двадцать лет назад этот уголок был наполнен рабочими, костюмерами и исполнителями, ожидающими своего сигнала. Но сейчас есть только я. Дрожу под кондиционером. Музыка полностью затихает.

Кенди сползает назад, ее кожа блестит от пота и блесток, пахнет