белого четырехногого паука. Мари наказала мне обратить внимание на этот архитектурный шедевр, и увидев его воочию, я почувствовала себя еще более обалдело.

Прохожу таможню и иду к выходу, где, как мне было сказано, меня должен ждать водитель. Окинув взглядом толпу, нахожу плакат с моим именем.

— Мисс Стайлз! Как дела? — приветствует меня встречающий, когда я представляюсь. Он живо трясет мою руку и расплывается в белозубой улыбке. — Добро пожаловать в Америку! Меня зовут Дейви! Рад знакомству! Давайте-ка сюда ваш чемодан и прошу за мной!

Не уверена, смогу ли вынести с раскалывающейся головой такое количество восклицательных предложений, но энтузиазм Дейви не может не восхищать. Улыбаясь, я выхожу вслед за водителем из терминала. Влажность тут же окутывает меня, и ноги слабеют, поэтому я испытываю неимоверное облегчение, наконец дойдя до машины — длинного черного лимузина. Забравшись в салон, растекаюсь по прохладному сидению, обтянутому кремовой кожей. Дейви включает кондиционер, мы выезжаем со стоянки, и тошнота отпускает. Я открываю окно.

Дейви все болтает о своей мечте встретиться с британской королевой. Я вдыхаю воздух, уже менее влажный, поскольку мы мчимся по шоссе, и мне становится легче. Здесь пахнет жарящимся шашлыком. Вдоль многополосной дороги высажены невиданно высоченные пальмы, и я высовываюсь из окна, чтобы разглядеть их получше. Не могу поверить, что они не ломаются пополам — их стволы не толще зубочисток. Сейчас середина июля, но некоторые люди еще не убрали пыльные рождественские украшения, которые висят на фасадах кажущихся усталыми домов. Фольга поблескивает в полуденном солнце — неудивительно, что это место называют Городом Мишуры. Верчу головой, но не вижу выложенного на холмах слова «Голливуд».

А, вот оно.

Божечки, неужели это происходит со мной?

Никто из моих друзей не может в это поверить, потому что я никогда не фанатела от Джонни Джефферсона. Конечно, он кажется мне симпатичным — а кому нет? — но я не то чтобы на него запала. А если говорить о рок-музыке — ну, Аврил Лавин я считаю вполне хардкорной. Мне, пожалуйста, «Тейк Зет», можно ежедневно.

Все мои знакомые отдали бы мизинцы за такую должность. Или даже целые ступни. Черт, добавьте еще и кисти рук.

Тогда как я согласилась бы пожертвовать ногтем большого пальца, но совершенно точно не рассталась бы с ним самим.

Не то чтобы я не в восторге от новой работы. А тот факт, что все мои друзья фанатеют от Джонни, только делает ее еще более крутой.

Дейви въезжает в ворота Бель-Эйра, заповедника для богатых и знаменитых.

— Вон там жил Элвис, — показывает он на роскошный особняк, пока мы едем в гору мимо не менее впечатляющих домов. Я пытаюсь разглядеть ухоженные сады за высокими стенами и заборами.

Головная боль сменилась бабочками в животе. Вытираю пот со лба и убеждаю себя, что это просто побочный эффект от выпитого накануне алкоголя.

Мы всё поднимаемся на гору, и тут внезапно Дейви останавливается перед неприступными деревянными воротами. Камеры зловеще смотрят на нас со стальных столбов по бокам машины. Мне кажется, что за мной наблюдают, и внезапно хочется закрыть окно. Дейви говорит в домофон, что это мы, и через несколько секунд ворота открываются. Мои руки холодные и влажные.

Подъездная дорожка не длинная, но мы едем по ней как будто целую вечность. Поначалу дом не видно за деревьями, но потом мы заворачиваем за угол, и он предстает перед нами во всей красе.

Особняк выстроен в современном стиле: два этажа, белый бетон, прямоугольный фундамент, четкие линии.

Дейви паркуется и открывает мне дверь. Я стою, стараясь держать себя в руках, пока он достает из багажника мой чемодан. Огромная деревянная дверь распахивается, и на пороге появляется низенькая пухленькая латиноамериканка, которая радостно мне улыбается и спрашивает:

— Кто это к нам приехал?

Я понимаю, что она мне сразу понравилась.

— Меня зовут Роза, а ты, должно быть, Мег.

— Здравствуйте…

— Заходи!

Дейви прощается и желает мне удачи, а я иду за Розой в просторный светлый вестибюль. Мы минуем еще одну дверь, и я резко останавливаюсь. Панорамные окна открывают фантастический вид на город, подернутый солнечной дымкой. На террасе я замечаю манящий к себе бассейн с прохладной голубой водой.

— Впечатляет, да? — улыбается Роза, глядя на меня.

— Фантастика, — киваю я.

Интересно, где же наша рок-звезда?

— Джонни внезапно уехал куда-то писать песни, — просвещает меня Роза.

Ой.

— Он не вернется до завтра, — продолжает она, — поэтому у тебя есть время разобрать вещи и устроиться тут. Или, что еще лучше, там, у бассейна… — Она заговорщически подталкивает меня в бок.

Я качу чемодан за собой, пытаясь не показывать своего разочарования. Роза заводит меня в большую комнату с высоким потолком. Навороченная стереосистема и огромный плазменный телевизор в углу подсказывают мне, что это гостиная. Меблировка в минималистском стиле, современная и очень, очень классная.

Я впечатлена. Честно говоря, я все меньше и меньше равнодушна к этой работе, что вовсе не помогает сохранять спокойствие.

— Кухня вон там, — говорит Роза и показывает на дверь за изогнутой стеклянной стенкой. — Я хлопочу у плиты почти все время. Я повар, — поясняет она, предвосхищая мой вопрос. — Пытаюсь откормить нашего парня. Будь я барменом, работы бы поприбавилось. Джонни любит выпить. — Она добродушно хихикает, когда мы подходим к лестнице из полированного бетона.

— Донесешь его, милая? — Она смотрит на мой чемодан. — Нам не мешало бы обзавестись дворецким, но Джонни не нравится, когда в доме много прислуги, — продолжает Роза, поднимаясь по ступенькам. — Не то чтобы он жадничает, просто ему больше по душе жить маленькой дружной семьей. — Она поворачивает направо. — Твоя комната здесь. Большая спальня на другом конце коридора принадлежит Джонни, а за другими дверями — комнаты для гостей и его музыкальная студия. — Она показывает каждую из них, пока мы проходим мимо. — Твой кабинет на первом этаже между кухней и кинозалом.

Простите, я не ослышалась? Кинозал?

— Я попозже проведу тебе экскурсию, — добавляет слегка запыхавшаяся Роза.

— Вы тоже здесь живете? — спрашиваю я.

— О нет, дорогая, у меня есть семья. Помимо охраны здесь будешь ночевать только ты. Ну и Джонни, конечно. Ладно… — Она хлопает в ладоши, когда мы возвращаемся к моим апартаментам. — Вот мы и пришли. — Она поворачивает хромированную ручку, открывает тяжелую железную дверь и пропускает меня внутрь.

Моя комната настолько яркая и белая,