папенька с маменькой, и закрывающий весь мир золотом своих крыльев Дэймион во втором обличии. И да, я, наконец, научилась держать постоянный окрас своего дракона, так что в конце свадебной церемонии, сверкая янтарным золотом и изумрудной зеленью, две дракона взмыли в небо Таира под росчерки магического салюта.
Конец
* * *
Гремион Третий пригласил нас в гости — с совершенно неофициальным визитом — почти сразу после свадебного путешествия. Ему единственному, помимо Дейма и Даронира, я доверила тайну про истинную природу своего дракона. Доверила и ни на секунду не пожалела. Зато оказалось, что у деда сохранились древние хроники про Исход. Подозреваю, что чуть ли не единственные на всем Таире. И сегодня весь наш визит прошел в обсуждении информации, вычитанной им там. Домой мы вернулись поздно, портал открыли прямо в спальню, шагнули туда, в обнимку друг с другом и с бутылкой эльфийского вина, подаренного нам дедом на прощание. И тут же меня атаковало что-то громко орущее, правда Дэйм удержал мою руку в последний момент и не дал развеять интервента. Оказалось — вестник от Альки. А орал он из-за того, что моя сестрица сейчас учится использованию магической почты и еще плохо задает параметры заклинаний. Кстати, у Альки все-таки удалось разбудить небольшой магический потенциал — низкий поклон Велеславе за это. Великой магиней сестра никогда не станет, но учится магичить ей надо — опять-таки, так заявила Велеслава, ну а эта колдунья-ведунья никогда не ошибается. В общем, мы с Дэймом оплатили ей обучение в Лихтенвейском королевском университете Прикладной и Теоретической Магии. В том самом — где мы впервые встретились с моим принцем. Алька пока на первом курсе, да и сложновато ей приходится — все-таки дар-то совсем небольшой. Но моя сестра перед трудностями не привыкла отступать. Так что грызет магическую науку с небывалым упорством. — Ника! Ника! — продолжал меж тем вопить вестник Алькиным голосом. Я, наконец, открыла его. — Ника, я встретила ЕГО! — голос сестры звенел от восторга. — Я влюбилась! Дэйм закатил глаза и направился в ванну. Но на полдороге остановился, и мы оба беспомощно переглянулись, услышав: — Ника, он необыкновенный! Учится у нас на пятом курсе, — взахлеб продолжала голосить моя обычно сдержанная Алька. — И имя такое — романтичное… Алексис Лерей!Конец