темпераментные, как Лентон, и разделяют ли его нелюбовь к Зен. Но они оказались неожиданно нормальными — излишне серьезными, как почти все сетари, но вежливыми и с явными признаками индивидуальности за фасадом ледяного профессионализма. Мало кто готов торчать рядом со мной в нерабочее время, но ребята из двенадцатого достаточно свободно задавали вопросы и просто поддерживали мирную беседу.

Пандора на вид ужасна: большое белое пятно на фоне зеленого пейзажа. Главное здание уже насчитывает три этажа и продолжает расти, хотя большая часть помещений еще не закончена. Ни следа балконов, но, вопреки моим опасениям, много окон. Еще есть несколько небольших пристроек, которые уже используют. Быстро же их соорудили. По словам Соры, им не нужно копать фундамент — здания просто пускают корни в землю (ну прямо зубы), а всякие трубы и воздуховоды потом отрастают сами на основе очень подробной миниатюрной модели.

Вокруг стройки полно палаток, машин, людей и растоптанной в месиво грязи. Дороги делать только начали, и сейчас они похожи на тонкое белое кружево.

— Много здесь людей? — уточнила я, пока мы на санях подлетали к месту, которое я с трудом узнавала.

— Свыше двухсот пятидесяти.

Я спрашивала Мори, но ответил Рууэл. Раз уж меня прикрепили к четвертому отряду, то с ними я и ехала, а первый находился на других санях.

— Пока что это столица Муины, — добавил Ферус. — Жаль, что нам всем не объяснили смысл названия.

— Имя значит «одаренная». Или «дары приносящая», или что-то вроде. Давно читала греко-римские мифы.

— А ты в курсе всех поверий своего мира? — спросила Мори.

— Совсем нет. На Земле сотни языков и культур. Греко-римской мифологии более шести тысяч тарианских лет. Теперь в это не верят.

По крайней мере, я сильно удивлюсь, если кто-то еще поклоняется Зевсу, Гере и прочим.

Мы провели в Пандоре всего час, наблюдая, как с «Литары» разгружают припасы и сходят люди, и ожидая появление «Диодела». «Диодел» меньше «Литары». Он летал на разведку и будет нашей основной базой во время миссии. Там тридцать «койко-мест» (капсул), и в команду, помимо первого и четвертого отрядов, вошли синий костюм по имени Онара и ее подчиненные: пять зеленых костюмов, один розовый, медик (зовут Лирад), его помощник (Вейл) и восемь серых костюмов — вроде как исследовательская группа, в основном археологи. Серыми руководит некая Рел Даффен. Она не в восторге ни от меня, ни от сетари, но хотя бы не проявляет открытой враждебности.

Капсулы стоят длинными рядами в центре корабля, а не сгруппированы по комнатам, и меня разместили между двумя отрядами. Передо мной Зи, позади — Сонн. А Рууэл через одну капсулу после нее.

Ожидая, пока корабль взлетит, я написала сообщение Зен:

«На Земле, если моя подруга грустит, но не желает говорить, я отправляю ей слово *обнимаю*. Когда будет свободное время, советую посмотреть на выдр».

Я добавила плохо прорисованную карту и обрадовалась скорому ответу:

«Спасибо».

Я не хочу слишком давить на Зен. Понятно же, что со мной трудно общаться на щепетильные темы, учитывая второй уровень мониторинга. И избавиться от него в этом столетии мне точно не суждено.

День обещает быть долгим. Мы отправляемся в самый крупный из старых городов. Он находится в нескольких часовых поясах от Пандоры, и солнце в нашей новой локации сядет примерно в то время, когда отряды, заступившие сегодня утром на дежурство на Таре, уйдут на пересменку. Считается, что город когда-то назывался Нуриотом. Наверное, нурийцы нарекли свою луну в его честь.

По пути капитан корабля, цел Онара, кратко изложила наше задание на сегодня. Последние несколько дней «Диодел» летал над Нуриотом, составляя карту и разыскивая место для посадки поближе к центру. Они нашли участок, где под деревьями нет зданий, но сначала сетари (и мне) нужно спуститься и «расчистить» площадку — ровную, широкую, с отличным обзором, дабы они заметили, если что-нибудь решит приблизиться к кораблю.

После этого отрядам предстоит обследовать периметр и устранить все угрозы. Затем, в зависимости от оценки рисков, серые костюмы, вероятно, войдут в ближайшее здание под охраной зеленых и сетари, но до захода солнца все должны вернуться на корабль.

Археология не терпит спешки, потому сомневаюсь, что группа из восьми человек осилит нечто большее, чем поверхностный осмотр. Наверное, просто проверят, какие здесь условия и не сохранилось ли где чего полезного, вроде письменных отчетов и книг.

Мы уже над городом. Он нереально огромный.

Четверг, 3 апреля

Разгром

Мы слевитировали вниз: оба отряда сетари и я, зажатая под мышкой Пара Аурона. Парк был великолепный. Разумеется, очень заросший и заброшенный, но белокаменные тропинки уцелели, листья только начали краснеть и желтеть, сияя драгоценными камнями на фоне черного леса, а когда «Диодел» перестал маячить над головой и отправился облетать город, то отовсюду послышалось осторожное птичье чириканье. Мы спустились на относительно чистую площадку в самом центре, откуда в сторону уходила аллея деревьев — только несколько из них сумели пробиться сквозь камень, которым была вымощена дорожка. Место, куда мы приземлились, представляло собой едва видимый круг — то ли бывший пруд, то ли край сада, а растения под ногами походили на тонкие перья.

— Вторая метка, — сказал Мейз. — На расстоянии.

«Вторая метка» — это что-то вроде положения на десять часов. Когда отряд выходит в пространство, они обозначают точку слева от врат как первую метку, а дальше отсчитывают еще девять до полукруга. Или шестнадцать, если врата в центре, а не с одной стороны. На сей раз никаких врат не было, значит, сетари задали точку отсчета перед тем, как покинуть корабль.

— Здание на пятой отметке, — добавил Рууэл. — Остальное вне диапазона. Убираем?

Мейз кивнул:

— Ваши с десятой по шестнадцатую.

Первый отряд усилился и ушел к зданию, а мы с четвертым выстроились полукругом и медленно двинулись в противоположную от аллеи сторону. Думаю, доставшаяся нам половина была скорее пахотной землей, а не парком, так как я почти не видела тропинок, зато местами в тени деревьев пробивались пучки зерновых.

Всюду, как и в других городах, кипела жизнь, вот только некоторые из местных обитателей оказались ионотами. Наверное, воспоминания о монстрах можно считать лишь очередными хищниками, что охотятся на оленей, милах, карликовых свинок и некое подобие бурундуков (в Пандоре такие не водятся). Птиц тут тоже хватало, и особенно раздражали эти мелкие, пухленькие и истеричные — они прятались в траве, пока на них чуть не