а?

− Нет. Просто я призову свою стихию. И обрушу ее на нас. К твоему сведению, лужи тут небольшие, зато в метре от меня – крышка от канализационного люка. В общем, дернись – и будешь года три в своей глуши сорта мыла разрабатывать. Йехар с Глэрионом – а у вас тоже перспектива… в своем роде. Нечисть вас точно будет бояться в два раза больше.

Странник посмотрел на меня со священным ужасом. Веслав усмехнулся напряженно, но почти добродушно.

− А ты хоть сама уверена в том, что ты светлая?

Вообще-то отдельными моими наставниками такие сомнения уже высказывались. Но в данный момент мне было как-то наплевать на мою принадлежность. Главное – здесь мой мир, я в своем городе, и никто из этих двоих не посмеет убить другого, пока я рядом.

Йехар огорченно покачал головой: был согласен с высказыванием Веслава.

− Да-да, качай, - отозвалась я. – Заодно скажи мне, что я иду на сторону тьмы. Тебе-то эта сторона не светит, ты просто собрался убить бывшего коллегу без веской причины.

Рыцарь открыл рот, чтобы поспорить насчет причин, припомнил что-то – и осекся. Веслав очень своеобразно, рывками застегивал карманы.

− Что смотришь? – огрызнулся он в ответ на мой взгляд. – Вылезай из боевой позиции. Я пас. Все равно его рано или поздно зарежут в каком-нибудь мире – с такими принципами.

Йехар кивком подтвердил, что я могу больше не беспокоиться, но при этом заметил ядовито:

− По крайней мере, мне не придется самому пить яд, когда я пойму, что жизнь моя пуста.

Последние любезности были распределены. Инцидент себя исчерпал. Арка, словно поняв это, открылась − и на нас повеяло сухим жаром. Странник бросил на Веслава тяжелый взгляд, горячо пожал мне руку на прощание и шепнул едва слышно:

− Спасибо, − а потом тут же: − Никогда ему не доверяй, слышишь?

И шагнул в Арку, крепко сжимая рукоять клинка, как бы боясь потерять его во время перехода. Вспыхнули символы, и каменная дуга напротив нас стала таять в воздухе. Тепло обожгло руку, и, когда я закатала рукав, обнаружилось, что знак высшей индульгенции пропал у меня с запястья.

Чему я была несказанно рада.

− Черт, как отсюда выйти?

Алхимик недоуменно покрутился по сторонам. Я напрягла всю свою логику и указала в ту сторону, где было посветлее: там горели фонари.

Наверное, нужно зайти в Отдел, отчет написать. Получить командировочные. Вот только лицо Игнатского не желает всплывать в памяти, да и лица остальных тоже, и вообще, Питер кажется каким-то нереальным и мертвым после яркого греческого солнца, и пахнет он мокрым асфальтом, а я уже привыкла к запаху травы…

− А ты бы правда нас окунула? – полюбопытствовал Веслав. Он не выглядел огорченным пропавшим поединком.

− Вообще, это уровень следующего семестра, − честно призналась я. Алхимик развеселился еще больше, и теперь я встревожилась: − Что такое? Ты ему на прощание никакого яда на спину не набрызгал?

− Яда? Да ну, зачем. Вот «Ниагары» капнул. На добрую память, ха…

Путь Йехара в новом мире начнется отнюдь не идиллически.

С алхимиком мы разошлись у входа в Отделы – по сей день не понимаю, как по дороге я умудрилась не нарваться хоть на ту же «Ниагару». Может, потому что мне не хотелось говорить, я рассматривала сине-серый Питер и напрягала все силы, чтобы не отстать от спутника. Заговорила, только когда перед носом замаячила знакомая дверная ручка Канцелярии.

− Ты ведь Зевея слышал? Он прорицал, что мы никогда не увидимся.

Алхимик – он уже приоткрыл дверь своего Отдела – досадливо обернулся:

− Ну?

− На нас с тобой это тоже распространялось?

− Ну, при условии, что он не ошибался.

Я не стала протягивать ему руку, он бы не оценил. Кивнула и заметила:

− Надеюсь, ошибся.

Алхимик хмыкнул и пропал внутри.

Я вошла в пустынный холл, внутренне сжимаясь, готовясь услышать вопль вахтерной, и думала о том, что, в сущности, я бы не хотела видеться с алхимиком часто, скажем, пить с ним чаек по четвергам. Просто мне хотелось, чтобы на горизонте хоть изредка появлялся кто-то, кто может подтвердить: все невероятное, что было, – не следствие слишком тяжелого ужина и слишком большого количества пар по теории стихий. Кому можно сказать: «Слушай, а вот помнишь…»

Хоть одному – потому что с остальными-то мне увидеться теперь точно не светит.

Ох, знала бы я в тот день, как капитально могут ошибаться боги…